(Продолжение Дневника Поисков) Дневник Мести

[Валерия Ильященко]

Эх,опять проблемы(так Саша жив?его можно вернуть?

[(Полина.П)]

так Саша жив?его можно вернуть?

нет. он не жив - не мертв. он исчез. исчезла его душа. навсегда.

Я вот хотела спросить. Тебе как выкладывать? По главе, или как всегда - по двум главам? Просто книга-то не резиновая...если хочешь протянуть удовольствие - лучше по одной, если хочешь поскорее прочитать и узнать, что дальше - тогда две.


11 глава. Ее темнота
Вика

Сейчас на карауле я, так что у Леры есть немного времени, чтобы поспать.
Не то, что бы мы как и раньше скрываемся в лесу (нет, на самом деле мы сидим себе спокойно в вип-номере гостиницы с видом на море), но береженного бог бережет.
Поэтому мы все-таки по мере возможности соблюдаем бдительность.
Скрываемся мы ото всех уже неделю.
Жаль, что я не могу ничего толком объяснить маме, названивающей на мобильник каждый вечер, кроме банального и настолько неправдивого: «Мне нужно время».
Но я сделала свой выбор.
Я выбрала свою Леру.
Эх, Лерочка, если бы ты только знала, чем помимо наших жизней пришлось пожертвовать.
Убежав с тобой, я разорвала договор со Славиком. Теперь даже если я и найду своего отца, он не будет в безопасности.
Не знаю, почему я так хочу, чтобы он был жив. Он ведь бросил маму, оставил ее со мной… Он предал нас.
Но как-никак он мой настоящий отец.
Я перевожу свой взгляд от окна на Леру.
Даже самой не верится, что ради вот этого самого человека я готова на все.
- О чем задумались? – доносится сиплый голос позади меня.
Я оборачиваюсь и вижу, что Лера смотрит на меня своими темными блестящими глазами.
- Да так… ни о чем, - я встаю и подхожу к ней, присаживаясь на краешек кровати. – Как спалось? – словно заботливая мамочка спрашиваю я.
- Неплохо, - Лерка сонно потягивается.
- Принести поесть? – предлагаю я.
Подруга хмурит идеальные кофейного цвета бровки.
- Нет, лучше останься, - что-то в ее лице меня настораживает.
Она приподнимается над кроватью, принимая горизонтальное положение.
- Что-то не так? – я уже успеваю немало испугаться.
Она улыбается.
- Расслабься, Вик. Я просто хочу кое-что тебе рассказать. Этого я тебе не говорила, – она насупилась.
Я заинтригована таким поворотом.
- Я тебе слушаю, - подталкиваю я ее.
Она отводит взгляд в сторону на персиковые обои и вновь хмурится, а затем закусывает карминово-красную губу. А я уже чувствую напряжение, повисшее в воздухе между нами.
- Ты же знаешь, что можешь мне рассказывать все, - мягко говорю я, касаясь ее плеча.
Лера устремляет взгляд на мою кисть. Знаю, что она там видит. Бледная почти алебастровая кожа на руке, и идущая через все предплечье ножевая рана, полученная в тот вечер, когда я защищала ото всех свою подругу.
Она вздыхает и начинает свой рассказ.
Лера объясняет мне такие вещи, которые мое детское сознание доселе не могло себе даже вообразить. О Рождателях, Луне (а вернее сказать Спутнике), Солнце (Звезде), половинчатых душах, телах, в которых более одной души… в общем все то, что ей рассказала Луна в ту ночь, когда мы наконец «помирились» с Лерой.
Больше всего меня удивляет то, что Лера – дочь Луны и Солнца, а у меня ни два, ни полтора – одна душа на две части делится.
Еще меня жутко смущает то, что люди ничего из этого толком не знают. Они даже и не догадываются о том, что, по сути, ангелы являются их духовными племянниками (а все Рождатели – сестрами и братьями!)!
Я пару минут просто не могу ничего выговорить.
Как же так?!
Честно говоря, я, конечно, не являюсь религиозным фанатиком, но все же придерживаюсь православной веры. И сейчас услышать такое - немного странно.
- А как же Иисус? – спрашиваю я, совсем не понимая, куда дели Сына Божьего.
Лера пожимает плечами.
- Не спрашивала.
- Ясно, - только и могу выговорить я.
Лерина улыбка светится заботой.
- Прости, наверное, не нужно было рассказывать все сразу и так в лоб.
Я качаю головой.
- Нет, я рада, что ты мне рассказала… Но все это немного вгоняет в ступор.
Лера смеется, что наконец возвращает меня к реальности.
- Есть немного!
Я улыбаюсь, глядя на веселящуюся подругу.
- Может, все-таки поешь? – спрашиваю я.
- Да нет, я вроде как не очень проголодалась… - зевает она.
И в этот момент у нее урчит в животе.
Мы смотрим друг другу в глаза и, моргнув, заливаемся смехом.
- Пожалуй, стоит немного поесть, - делает вывод подруга. – А что у нас на завтрак? – она потирает ладони в предвкушении.
- Самая лучшая кухня в мире! – восклицаю я и скидываю свое тело с кровати.

Я шагаю по солнечной мостовой какого-то безымянного города. Когда мы сюда прилетели, нам с Лерой было до лампочки, куда именно мы прилетели. Главное было где-то заселиться, а не ходить и рассматривать достопримечательности.
Ни за что бы от нее не ушла, если бы только она сама не вытолкнула меня из гостиничного номера. Что она собственно и сделала, под предлогом «нам нужно убедиться, что в городе нет за нами слежки. Причем, как и от ангелов, так и от людей».
Ох уж эта Лера.
Я ведь знаю, что это был только предлог.
Подруга хочет, чтобы я развеялась, и кто я такая, чтобы противиться ее желанию? Рано или поздно оно все равно исполнится, так уж лучше сейчас, когда пока что все тихо.
Опасно находиться меж двух огней.
Но выбора нам не осталось.
Не знаю, как на счет Леры, а я пока жить хочу. Чего от людей уж точно более не дождешься.
А ангелы… почему-то слыша это слово, мне до сих пор представляется добро. В самом чистом виде. Даже учитывая то, что я уже успела увидеть, как они убивают людей.
Ладно уж Темные, они из определения Темные. Но а как же Светлые? Они ведь не убивают, а лишь подпитываются…
Им это нужно для выживания.
Разве мне не знакомо это чувство?
Оно знакомо всем. Ведь самый сильный инстинкт в человеке – инстинкт самосохранения и выживания. Он заставляет все человечество двигаться вперед, в будущее, а не сидеть у огня как пещерные люди, надеясь на то, что злые звери за тобой не придут.
И очень мало чувств могут его заглушить. Эти чувства можно сосчитать по пальцам одной руки. Их не много. Но они сильнее всего на этом свете. Сильнее магии, природы, космоса, притяжения…
Любовь, вера, благородство… И, как ни странно, ненависть.
Не каждый человек сможет их вынести такими, какими они на самом желе должны быть. Всепоглощающими. Кипящими. Вечными. Чистыми, без каких-либо примесей. Такими, что могло бы хватить на весь мир, не то, что на одного человека.
Они губительны для человека. Когда они овладевают тобой – разум теряется в и потоке, словно маленький ребенок в толпе. И это не всегда хорошо.
Тебе кружат голову. Инстинкт пропадает.
И ты, не задумываясь, открываешь дверь смерти. Вот только впустишь ли ты ее, это уже совсем другое дело…
Мимо меня проносятся несколько машин, выводя из задумчивости.
Пожалуй, я что-то загулялась и совсем забыла про то, что я на самом деле должна делать.
Просто я так соскучилась по такому чистому цианиновому небу!!! У нас в номере хоть и открывается отличный вид, но все-таки стекло непонятным образом искажает все цвета.
Наверное, пора возвращаться, а то Лера будет волноваться.
Я ускоряю шаг.
Уже находясь у входа в гостиницу, я в последний раз смотрю на это безупречное небо и со вздохом захожу в помещение.
Поднявшись на лифте в номер, я достаю ключи. Подойдя к нужной двери, я слышу за ним какой-то странный звук.
Прислоняюсь ухом к двери и прислушиваюсь.
Звук тут же затихает. А затем сквозь дверь доносится такой душераздирающий крик, от которого хоть на стенку лезь.
Я резко поворачиваю ключ и влетаю в номер.
Неужели за время моего отсутствия кто-то добрался до Леры?
НЕТ!!!
ПОЖАЛУЙСТА, НЕТ!!!
Крик прекращается и возобновляется тот самый звук. Теперь я понимаю – это плач. Плач очень-очень ослабевшего существа…
Я несусь в сторону этого звука, даже не останавливаясь для того, чтобы поднять упавшие тут и там вазы неизвестного происхождения.
НЕТ!!!
Я торможу около душевой, откуда и доносится плач, смешанный с плеском воды.
Ептить, дверь заперта!!!
- ЛЕРА!!! – что есть мочи кричу я.
Ответом мне служат лишь небольшие всхлипы.
Я резко стягиваю с себя куртку, намотав ее на кулак, который тут же врезается в непрозрачное стекло, и чувствую, как оно поддается, а затем разбивается на множество острых осколков.
Просунув руку с образовавшееся отверстие, я убираю щеколду, и дверь открывается.
Снова раздается тот крик, приводящий меня в ужас.
- ЛЕРА!!! – вновь кричу я и, не рассчитав силы, срываю с петель шторку прикрывающую ванную.
Я кидаюсь к девушке, стонущей от боли и лежащей на боку в этой самой ванне, постепенно заливаемой душем сверху.
- Лера! Лера! – зову ее я.
Тут я вдруг замечаю, что ее глаза закрыты.
- Лера!! – я начинаю ее трясти за влажные плечи. – Очнись!! Лера!!! – в отчаянии зову я ее.
Ее глаза в ужасе распахиваются и затем фокусируются на мне.
- Вика! – она прижимается ко мне и вновь начинает плакать.
- Тссс… Все хорошо… - я укачиваю ее на руках, поглаживая по темным мокрым волосам.
- Я должна… - плача шепчет она. – Я должна… Я должна!!! – вдруг словно вновь от боли кричит она.
Я чувствую, что ее всю трясет.
- Тссс… - только и говорю я. – Я с тобой…
- Я должна ему отдать… - всхлипывая, все повторяет и повторяет Лера. – Я должна заплатить… Я не хочу… - она отрывается от меня и заглядывает мне в глаза, словно стараясь найти там поддержку.
Я вновь прижимаю ее к себе, заставляя приглушить рыдания.
- Шшш… Мы во всем разберемся… Я обещаю… Все будет хорошо… - шепчу я ей на ухо.
Она постепенно успокаивается.
И когда она всхлипнет в последний раз, я говорю:
- Ну вот и умничка. Сейчас ты вытрешься, оденешься, и расскажешь мне обо всем, хорошо? – мягким голосом уговариваю я ее.
Я чувствую, как она кивает, и позволяю ей отстраниться.
- Можешь пока приготовить горячего шоколада? Холодно что-то… - она поежилась.
- Конечно, - я глажу ее по руке. – Ты сама сможешь одеться и дойти? – я вдруг понимаю, что Лера может быть в ужасном состоянии, гораздо в более худшем, чем кажется на первый взгляд. Эта девушка всегда старается выглядеть сильнее.
Она кивает, и я, бросив последний взгляд на подругу, ухожу за ее шоколадом.
Едва я ставлю две кружки горячего напитка на столик, как слышу неспешные шаги.
Подбегаю к Лере, чтобы поддержать ее, но она отмахивается со словами: «Я в порядке». Качая головой, я все же закидываю ее руку к себе на плечи так, чтобы она опиралась на меня.
- Спасибо, - еле слышно шепчет она.
Я ободряюще улыбаюсь.
Усадив ее на кресло, я подаю ей кружку.
Отпив глоточек, она расплывается в улыбке.
- …спа.. ы… есть, - невнятно бормочет она.
- Что?
В ее глазах наконец-таки загораются живые искорки.
- Я сказала: спасибо, что ты есть.
Я усмехаюсь.
- Даже и не знаю, чтобы ты без меня делала, - говорю я.
- Это точно, - чуть смеется она, что меня несказанно радует.
Она некоторое время молча пьет шоколад, а я в это время пристально наблюдаю за ней. Покончив с горячим напитком, Лера ставит его на столик и сонно прикрывает глаза.
- Он просил у меня одну вещь… - морщась, говорит она. – Медальон… Он сказал, что это будет моей платой… За его помощь мне.
- Медальон? – переспрашиваю я. Разве какое-то украшение может быть таким важным?
Лера не открывая глаз, небрежно указывает рукой в сторону комода.
- Посмотри в моей сумке.
Я послушно повинуюсь, вставая со стула и направляясь к комоду.
Что же это за медальон такой?
Раскрыв сумку Леры, я сначала ничего не вижу помимо кучи купюр, наложенных друг на друга. Черт, круто, когда все, чего тебе захочется, исполнится!
А затем запустив руку поглубже, я натыкаюсь пальцами на цепочку. Потянув за нее, я достаю какой-то старинный почерневший со временем медальон, на котором был нарисован портрет девушки в шляпке с цветами.
От медальона идет какое-то странное покалывание на коже, что-то мне сильно напоминающее…
- Не нашла? – спрашивает Лера.
- Почему же, нашла, - говорю я.
Лера распахивает глаза.
- И он не бьет тебя током? – удивленно восклицает она.
Теперь удивляюсь я.
- Нет… А должен?
Лера пожимает плечами.
- Меня он всегда бил.
И теперь я понимаю, на что похоже это покалывание. Когда заходишь в места, на которые установлена защита от ангелов, на спине ощущается такое же покалывание. Ангелов бьет током, а ведь я-то не совсем ангел! Поэтому ощущаю лишь какое-то неприятное пощипывание…
- И чем он так важен? – спрашиваю я, со всех сторон рассматривая медальон.
Лера вновь пожимает плечами и закрывает глаза.
- Знать бы…
Я разворачиваю медальон обратной стороной.
Отблеск солнца попадает на него, и я вижу какие-то странные буквы.
Я прищуриваюсь, стараясь разглядеть микроскопический каллиграфический почерк.
- Здесь что-то написано… - говорю я, вновь завладев вниманием Леры. – Если я все правильно разглядела… Soyez honnête, se battre et ne jamais abandonner...
Брови Леры вновь летят вверх.
- Французский?
- Похоже на то... «Будь честен, борись и не сдавайся…» - перевожу я. – Ты где его откопала? Во Францию на каникулах что ли смоталась, а мне не сказала что ли?
Это предположение вызывает на лице у Леры улыбку.
- Нет. У нас, тут. В лесу, неподалеку от села Боровое.
Я вздергиваю бровь.
- И каким это боком он там оказался?
Лера раздраженно отвечает:
- А я-то откуда знаю?!
Я уже решаю обидеться, потом понимаю, что не на что.
- Хотя… - вдруг говорит Лера. – Когда я первый раз до него дотронулась, я видела девушку. Она от кого-то бежала. Не в буквальном смысле, а скрывалась. Этот медальон был для нее важен, но кто-то очень хотел его заполучить… То, что я видела, было похоже на воспоминание той самой девушки.
- А тебе не было показано, что с этой девушкой сейчас? – с каким-то плохим предчувствием спрашиваю я.
- Она мертва, - подтверждает мои догадки Лера.
Мы просидели некоторое время молча, затем я спросила:
- Ты помнишь, когда мы гуляли с тобой лет в десять, к нам приходила какая-то бабушка и рассказывала о Боге?
- Ты еще тогда притворилась, что тебе звонила мама и сказала нам идти домой, так как ты не хотела это слушать, - вспоминаю я.
Лера кивает.
- Она нам рассказывала про Люцифера… Дьявола… Ты не помнишь, она сказала, как переводится с латинского «Люцифер»?
Все еще изучая медальон, я отвечаю:
- Помню. «Несущий свет». А что?
Я оборачиваюсь к Лере.
Ее лицо пропитано ужасом и осознанием одновременно.
- Со мной такое уже случалось, - глухим, безжизненным голосом сказала он. - Меня уже переносило в мир, где царствовала тьма. Там было так темно, словно весь свет вобрал в себя кто-то очень-очень нуждающийся в нем. Он уже приходил ко мне. Хотел и раньше заключить сделку. И в этот раз голос наконец сказал мне, кто он.
Что-то я ничего не поняла. Лера все продолжала:
- Он сказал, что он «Утренняя звезда, Несущий свет». А еще он…
Тут за нее закончил приятный голос какого-то парня:
- Рождатель твоей третьей, Солнечной души.
- Здравствуй, Дима, - не разворачиваясь, произнесла Лера.

12 глава. Спаси меня, и я тебя спасу
Лера

Это он! Это действительно он!
Хоть бы это не оказалось сном, иначе явь предстанет передо мной, сродни кошмару…
Я медленно развернулась, стараясь не разрушить это мгновение.
Высокий блондин стоял перед нами, небрежно скрестив руки на груди, одетой в темно-зеленую толстовку.
- Дверь была открыта, - прокашлявшись, сказал он.
Я кивнула головой.
- Догадалась, - сухо отрезала я. – Что ты тут делаешь?
Ну почему я всегда машинально хочу причинить ему боль своим тоном? Почему хочу заставить его почувствовать себя незваным гостем?
Все это происходит чисто на уровне физиологии, как и то, что едва наша кожа соприкасается, как отстраненность и осторожность тут же перерастают во всепоглощающую страсть…
Знать бы только, от чего вообще появилась эта «физиология»…
- Я пришел помочь.
Вика впервые с момента появления Димы открыла рот:
- А где ты был раньше, когда Леру чуть не убили? Где ты был, когда ей было больно, когда она страдала? Когда она всего добивалась в одиночку?
Опять подруга перегибает палку, защищаясь за меня. У нее иногда такие всплески случаются.
Самое странное, что я знаю, что все ее обвинения были правильными, но все же совершенно не подходили к моим чувствам. Почему-то я даже и не считала Диму виноватым передо мной… Я его уже простила.
Дима усмехнулся, и на его щеках появились ямочки. Но это была отнюдь не «Улыбка Плохого Мальчика», что вспыхивала у Саши. В этой ухмылке действительно присутствовало что-то темное, плохое. И в то же время в ней была скрытая боль…
Или мне она только показалась?
- Кто бы говорил, маленькая подружка. Сама-то как узнала, что Лера – ангел, так сразу же возненавидела ее!
Вика яростно сжала кулаки.
- Ты ничего не понимаешь! Они так выучили меня! Я не хотела! По-крайней мере, я никогда не притворялась в нашей дружбе!
Я видела, как глаза Димы потемнели от такого заявления. Неужели ему снова больно?
Пора заканчивать, пока они тут друг друга не поубивали.
- Так, хватит. Если ты действительно пришел, чтобы помочь, объясни, пожалуйста, на кой черт тебе это надо? – хоть они начали раздражать меня на пару, выплеснуть это раздражение мне довелось только на Диму.
Парень подошел ко мне и взял меня за ослабевшую руку. Эта чертова тьма отняла кучу сил.
- Потому что ты важна для меня, - слегка осевшим голосом ответил он и наклонился, чтобы прижаться к моей руке губами в легком джентльменском жесте.
Этот момент показался для меня настолько интимным, что Вика, сидящая на полу возле комода, совершенно не вписывалась.
Меня заполнило жгучее желание, чтобы Дима продолжил меня целовать далее по руке, постепенно двигаясь к плечу, а позже в сторону губ…
Я резко вырвала руку, стараясь прервать «транс тела».
- Не нужно врать, - отрезала я.
Он поморщился.
- А если я скажу, что просто не хочу, чтобы тьма затянула меня в свои сети, а ты – мой единственный путь к спасению, тогда ты поверишь? – холодно спросил он.
- Это, по крайней мере, больше похоже на правду.
Он схватил пальцами мой подбородок и развернул к себе.
- Ты ведь знаешь, что будешь верить только тому, чему хочешь верить, - под взглядом темных карих глаз, похожих на мои, я не могла пошевелиться. – Даже если это будет неправдой! Упрямая… - в этом он попал в точку, и я не могла не согласиться. – Я не хочу, чтобы ты думала, что я здесь только ради себя. Но ты ведь не поверишь! – он всплеснул руками, а затем повернулся к Вике, все еще пленяя мой взгляд и держа мой подбородок. – А ты?! Разве не видишь, что твоя драгоценная подруга на грани со смертью?! Что ее души высохли?! Ей нужна энергия!
Я это знала. И Вика тоже.
Просто ей не хватало решимости, а мне жестокости.
И все же я видела, что слова Димы сильно задели Вику. Он произнес это так, будто она была плохой подругой, что на самом деле не так.
- И я намерен ей ее дать.
Мои глаза расширились. Все во мне запротестовало.
- Лера, - словно читая мои мысли (стоп, а я закрыта от просмотра мыслей? Да нет, вроде закрыта…), утомленным голосом стал убеждать меня Дима, - мы должны спасти друг друга.
В этот момент я сильнее прежнего ощутила нашу связь. Она теплилась в наших сердцах, в наших телах, она потрескивала искорками между нами.
Его рука перешла с подбородка на мою шею и устроилась там, поглаживая кожу большими пальцами.
Я заметила решимость в его глазах, тот странный пылающий огонь, который пленял меня каждый раз, едва я замечала его.
На мгновение мне показалось, будто он хочет меня поцеловать прямо на глазах у Вики, но он лишь легонько коснулся губами моего лба. От этого прикосновения по коже пробежали мурашки.
Отстранившись и вновь заглянув мне в глаза, он прожег меня теплым коричневым светом и прошептал:
- Так позволь же мне спасти тебя.
Я прикрыла глаза, отчетливо различая его энергетические оболочки. Отцепив одну из них, самую бледную, я потянула ее к себе и поглотила целиком, ощущая волну наслаждения и тепла, прокатившейся по всему телу.
Я открыла глаза и улыбнулась.
Дима просиял мне в ответ.
- Кхм, ребятки, я, конечно, все понимаю, но нам следует немного ускорить обороты, - вмешалась Вика.
Я почувствовала, как мои щеки стали пунцовыми.
Дима же, в отличии от моего смущения, разозлился.
- Знаешь, не такому лишенному скорости человеку, как тебе, мне это говорить, - огрызнулся он.
- Дима! – упрекнула я, заступаясь за подругу.
- Что? – он слегка умерил свой пыл. – Если бы она хоть немного пошевелила своими извилинами, то давно бы догадалась, что эта штука открывается.
Вика злобно посмотрела на него (Господи, да почему они так сразу друг друга невзлюбили?), но все же проверила его слова и ногтями открыла створки медальона.
Едва это произошло, как былая дрожь и усталость в моем теле успокоилась, и я почувствовала себя как нельзя лучше.
Медальон покрылся небольшим зеленым свечением.
- Вы тоже это чувствуете? – восхищенно спросила я.
- Лечебная сила, - сказал Дима.
Вика закрыла кулон и уставилась на парня.
- Слушай ты, Всезнайка недоразвитый, уже начинает бесить, что тебе слишком много известно и что ты появился в такой удобный для тебя момент! – с язвой в голосе сказала Вика.
- И почему это он удобный, а? – тем же тоном спросил он.
Я закатила глаза. Да что с ними такое?
- Потому что Лера только что была слаба, практически до обморока, еще потому, что за нами по всему миру гоняются ангелы, демоны и люди, причем явно не с добрыми намерениями, а еще потому, ептить-моптить, что… - она затихла, так и подыскав еще слов.
Дима упер руки в бока:
- Да ты хоть представляешь…
Я, не в силах себя больше сдерживать, громко и протяжно взвыла, наконец-то заставив их обоих заткнуться.
- Хватит! Я устала от вас обоих и сыта вашими перебранками по горло!
Затем резко поднялась с кресла и направилась к двери.
- Эй! Ты куда? – бросила мне в след Вика.
От вас подальше.
- Прогуляться, - буркнула я.
- Стой! А если тебя заметят? – предприняла попытку меня остановить подруга.
- Плевать, - пробурчала я и дернула за ручку.
Я ушла, весьма красиво и театрально хлопнув дверью.
Достали!
Спустившись на лифте и выйдя через стеклянную дверь гостиницы на улицу, я направилась прямиком по асфальту на запах моря.
Раздраженно чеканя шаг, нога пинала какой-то камешек, попавшийся ей на пути.
Остановившись на полпути, я закрыла глаза и глубоко-глубоко вздохнула.
Все-таки не стоило так с ними обходиться. Наверное, зря я вот так вот умчалась…
Просто они так!..
Спокойно, Лера, спокойно.
Они ведь не ядерную войну устроили, так?
Я еще раз вздохнула, раскрыла глаза и пошла дальше.
Едва подъем на возвышение кончился, стало видно море, и я пулей понеслась к нему.
Горячий песок тут же забился в туфли, и, едва оказавшись у кромки воды, я сбросила их прямо на берегу и бросила свое тело навстречу морю. Прямо в вязаной тунике и узких серых джинсах.
Неспешно плавая туда-сюда, постоянно ныряя, то выныривая обратно на поверхность, я окончательно усмирила свой пыл и даже успела почувствовать себя виноватой.
Небольшие соленые волны щекотали мою кожу то там, то тут, а прекрасные морские создания проплывали мимо, иногда задевая меня своими плавниками.
Вот интересно, что будет, если раскрыть крылья в воде? Особенно если принимать во внимание то, что они сами по себе похожи на такую субстанцию, внешне держащую форму огромных птичьих крыльев, а на ощупь перетекающую под пальцами, словно какая-то жидкость.
Я решила не парить себе мозги и просто повернулась на спину и сделала руками и ногами «звездочку».
Мое лицо тут же осветило вечернее Солнце.
Это напомнило о моем сегодняшнем открытии, позже подтвержденным словами Димы.
Люцифер, «Утренняя Звезда», - мой отец. Точнее сказать, Рождатель моей третьей души, которая раньше принадлежала Кристине, но не суть.
Люцифер. Зло.
Теперь понятно, почему моя Солнечная Сила работает только от плохих эмоций.
Зато до сих пор не понятно, откуда это знает Дима, сколько еще ему известно, и какую роль он собирается играть на этот раз.
- Лера! – услышала я голос, доносящийся с песчаного пляжа.
Представляю, какое сильное недовольство отразилось у меня на лице.
Как черта помянешь…
Я неохотно подплыла к берегу.
Подхватив туфли за шпильки, я подошла к Диме.
- Мы с Викой приносим извинения за свое поведение, - раскаялся он.
- Может, хоть объяснишь, что это вообще было?
- Ну, это довольно проблематично, как и то, что происходит иногда с нами, - словно для наглядности, он нежно коснулся моей мокрой руки, и она тут же покрылась мурашками. – Это от нас не зависит, все происходит само собой.
Я прищурилась.
- Просто половинчатым душам трудно находиться рядом с себе подобным, - договорил он.
- А ты разве тоже нефелим? – я была искренне поражена.
Дима хохотнул.
- Я же говорил тебе, что Марго удерживала мою мать, помнишь? – его глаза потемнели, а улыбка исчезла с лица.
А я даже не смогла сложить два и два… Дура…
Я, не в силах сдержаться, подняла ладонь и погладила его по скулам.
- Прости, я знаю, что ты все делал для нее, просто твои появления… - я не знала, как объяснить мое недоверие к нему.
Дима взял мою руку и заключил в свои.
- Лерочка, - во мне все встрепенулось, когда его губы произнесли мое имя, - я понимаю, что ты пока не готова мне доверять, но я очень прошу: послушай!.. – пламенно начал он, но я его перебила.
- Зачем ты снова в моей жизни? – задала я вопрос, терзавший меня с момента прихода Димы. Парень попытался что-то на это вставить, но я ему не дала, изливая наконец все накопившиеся чувства. – Я только успела начать жить без тебя. Я думала, что забыла… Тогда почему твой голос до сих пор будоражит мою кровь? Почему твои глаза все так же пронзают меня, едва я их вижу? Почему, чувствуя твои прикосновения, сердце колотится как заведенное? Почему все так? Почему я не могу с тобой порвать? Почему ты так сильно мне нужен? Что это за наваждение?
- Лера… - он постарался меня успокоить.
- Уйди! – слезы уже душили меня, заставляя вот так опрометчиво бросить одно очень жаркое слово, с легкостью причиняющее боль.
- Ты хочешь, чтобы я ушел?
Сердце неистово застучало.
- Только скажи мне это, - глухо попросил он.
Я подняла на него взгляд и встретилась с полными отчаяния глазами.
Сердце судорожно сжалось.
- Ясно, - только и сказал он, затем развернулся и пошел прочь.
Нет. Нет. Нет!
Останови его!
Тут я не выдержала и пустилась за ним вдогонку. Едва настигнув его, я схватила руку Димы, чтобы возобновить контакт и ввести нас обоих в «гипноз», и резко развернула его к себе.
- Нет! Ты должен спасти меня от Темноты! – задыхаясь от слез умоляла я, понимая, что для парня последнее предложение – не просто звук.
Он наклонился к моим губам, и я с упоением вцепилась в этот поцелуй.
В нем были смешаны отчаяние, боль, страсть, тоска…
В последний раз задержавшись на моей нижней губе, он отстранился от меня, а затем его разгоряченные губы нашли мое ухо и прошептали:
- Я люблю тебя.
Меня словно парализовало от этих слов.
Он. Сказал. Мне. Это. Он. Меня. Любит.
Он нежно прислонил палец к моим губам:
- Шшш… Я знаю, что ты пока не можешь с точностью ответить мне взаимностью. Просто ты должна знать.
Затем он взял мою руку, переплел наши пальцы, и мы направились к гостинице.
Всю дорогу мы шли молча.
Луна сказала мне, что только любовь может его спасти.
Значит, я обязана позволить ему себя любить. Это уже фундамент.
Только хватит ли этого, или нужна еще и моя любовь?
- Вика, ты здесь? – насторожившись, спросила я, едва мы открыли ключом номер.
- Она сказала, что ей нужно что-то узнать, - оповестил меня Дима.
- Что?! И ты говоришь мне это только сейчас?! Как ты вообще смог отпустить ее одну?! – накинулась я на парня.
И развернулась обратно в сторону выхода. Дима поймал меня за локоть и развернул обратно.
- Лера, она уже не маленькая девочка!
Я вырвала у него свою руку.
- Если она не вернется к наступлению темноты, - пригрозила я, - я тебя убью.
Дима лишь усмехнулся.
Несколько часов томительного и нервозного ожидания прошли, а Вики все не было.
- Дмитрий, за окном – сумерки. С наступлением ночи можете прощаться с жизнью, - процедила я.
- Расслабься, - в который раз за вечер повторил он. – Сейчас она придет…
Мы оба услышали, как поворачивается ключ в дверном замке и рефлекторно повернули головы.
Едва Вика вошла, я бросилась к ней.
Она устало вздохнула.
- Прости, но мне нужно было убедиться кое в чем.
Я прищурилась.
- Юная леди, вы наконец-таки расскажете нам причину своего отсутствия? – с грозным видом спросила я, чувствуя себя матерью, чья дочь возвратилась после ночной пьянки.
Викины глаза вдруг заискрились и улыбка расползлась по ее лицу.
- Ты все еще хочешь уничтожить Маргарет? – спросила она.
Меня слегка насторожил этот вопрос, но все-таки я кивнула.
Вика просияла еще больше.
- Тогда нам пора двигаться! – воскликнула она. – Оружие против ангелов не подастся само на блюдечке с голубой каемочкой!
Я. В. Глубоком. Шоке.
- Ты имеешь в виду… - я не смогла закончить.
Подруга усмехнулась.
- Ну, одна часть у тебя уже есть, осталось украсть еще три! – воскликнула она.
Я обернулась на парня, все еще сидящего в комнате на кресле.
Дима вытаращил глаза не меньше меня.
В. Очень. Глубоком. Шоке.

††

[Валерия Ильященко]

Ой,даже не знаю.С одной стороны интересно узнать,что дальше,с другой стороны охото растянуть.Давай луче по 1 главе) Я надеюсь Дима не обманывает девочек,и правда им поможет

[(Полина.П)]

ок=))

13 глава. Два меча
Лера

Я вновь ворочалась с боку на бок и никак не могла уснуть.
Вика уже давно спала рядом со мной на своей кровати, а Дима… Дима спал на коврике. Шутка. Просто была его очередь караулить.
Наверное, он даже и не догадывался, что я за ним подглядывала. Он смотрел в окно, на звезды, и ничего более не замечал.
Вдруг по небу пронеслась падающая звезда.
Старое желание тут же пронеслось у меня в голове.
- Хочу, чтобы Саша был жив, - по привычке прошептала я, как делала на каждую падающую звезду. Я надеялась, что, может быть, когда-нибудь я загадаю желание на его комету. Комету Галлея. И тогда снова сработает магия «переплетения наших Сил», как мы это называли, и, быть может, мое желание исполнится.
- А я не успел ничего загадать… - задумчиво произнес Дима, не оборачиваясь, - Не спится?
Я в который раз за день сказала то, чего раньше не говорила никому:
- Я просто боюсь того, что будет дальше.
Он повернулся и посмотрел на меня. На фоне окна он весь казался мне черным. Чтобы увидеть не только его очертания, мне нужно было напрячь ангельское зрение… А мне не хотелось растрачивать Димину энергию попусту.
- Лера, это нормально бояться неизвестности.
Я вздохнула.
Он не понимал меня.
- Я боюсь как раз таки не неизвестности, а наоборот – определенности!
Дима поднялся с кресла и подошел ко мне, присев на краешек кровати.
- К чему ты клонишь? – я заметила, что его глаза сверкнули в темноте.
Я вновь рассказала ему правду:
- Я просто знаю, что со мной будет, если мне удастся убить Маргарет. Это моя единственная цель в жизни. Если я ее осуществлю… Моя миссия в этом мире будет закончена.
- В смысле…
- Да, - коротко оборвала я его. – Дальше смерть.
Дима замолчал, а мне самой говорить было нечего. Поэтому мы оба наслаждались тишиной.
Интересно, о чем он сейчас думает?
Я попробовала залезть к нему в голову, да вот только Дима лениво сблокировал меня, словно отмахнулся от назойливой мухи.
- А как же близкие? – равнодушно спросил он.
- Я успею оставить о себе хорошие воспоминания. Они переживут. Я это уже видела.
Он подсел ко мне еще ближе, словно заинтересовавшись моими словами.
- Ты уже умирала?
Я усмехнулась про себя. Все-таки не такой уж он и Всезнайка.
- Да. И поверь, это занятие не из приятных, - меня даже немного передернуло от воспоминаний о предсмертном холодке.
- И тебя не пугает это снова испытать? – все тот же безразличный тон.
- Нет.
Мы снова помолчали, а потом из меня потекли слова, а я не смогла их остановить:
- Меня пугает то, что каждый раз засыпая, я вижу Сашины глаза, и это наполняет меня вселенским счастьем… А потом, каждое утро я просыпаюсь со слезами на глазах и с болью из-за того, что я снова проснулась и собственноручно покончила с такой прекрасной иллюзией. Меня пугает то, что когда-нибудь я не выдержу и это сведет меня с ума… Меня пугает то, что если я еще кого-нибудь не смогу защитить, как его, то я даже не знаю, что со мной тогда будет… Во что я тогда превращусь… Я не сильная, Дима. По-крайней мере, уже нет. Не после того, как на моих глазах… - я всхлипнула.
Дима вытер рукавом толстовки мою слезу.
- Это пройдет…
Я замотала головой. Он опять меня не понимает.
- Нет. И я хочу, чтобы ты понял меня.
Левая рука похолодела и изящная сине-серебряная татуировка проступила над кожей, засветившись мягким сиянием Луны.
Мы с Димой вдвоем посмотрели на физическое подтверждение моих слов.
- А еще я не хочу снова забывать то, что случилось. Это служит напоминанием, к чему приводит сильная привязанность к кому-либо.
Не отрывая взгляд от моей татуировки, Дима с отчуждением произнес:
- Но это сводит тебя в могилу.
Я это знала. Мне были известны последствия моего желания.
Последствия есть у всего. Даже у самой незначительной мелочи.
- А если я смогу заставить тебя жить? – спросил он и наконец-таки посмотрел на меня.
Я немного отвлеклась на раздумья, а затем озвучила свое решение:
- Тогда я буду жить.
- Значит, я не сдамся.
Я чувствовала, что он сдержит свое обещание. Вот только будет ли этого достаточно?
- Двигайся, - приказал он.
Я точно правильно расслышала?!
- Что?!
- Я сказал: двигайся.
А затем Дима сбросил кроссовки, стянул толстовку, под которой ничего не было, и нахально улегся рядом со мной на кровати.
- Эй! Ты что делаешь?! – возмутилась я от такой дерзости.
- Раз уж я должен практически воскресить из мертвых девушку, которая не особо-то и хочет воскрешаться, то нужно использовать все возможные методы! – он явно насмехался надо мной!
- А как же караул?!
Парень захохотал, и наша кровать задрожала.
- Тихо! Вика спит!!! – зашипела я на него.
Он подавил новый приступ хохота, уткнувшись лицом в подушку, отчего кровать на пружинах затряслась еще больше.
Я побольнее пихнула его локтем.
Немного успокоившись, он убрал свое лицо от бедной подушки и посмотрел на меня.
- Эй, а кто у нас девушка-Луна? – откуда он знает это прозвище? Я так себя называла, и никому о нем не говорила! – Я или ты? – он усмехнулся. – Вот и позаботься об этом, энергии у тебя теперь на это хватит.
Вот осел! (в смысле упрямый!)
Ладно. Дима прав.
Моя рука заледенела, и я стиснула зубы, сдерживая стон, готовый сорваться с губ.
Ай-я-яй! Больно!..
Вытерпев этот противный холодок, я почувствовала магию, витающую в воздухе.
Я создала небольшой купол Силы, подобно тому, которым укрыла весь Новосибирск (только в этот раз, конечно же меньше – только чтобы укрыть наш номер) – это защита от ангелов. Затем попросила Луны, чтобы и люди тоже не могли к нам пробраться.
- Вроде получилось, - выдохнула я.
- Вот и отлично. А теперь я, с вашего позволения или без него, посплю, - сказал он, повернувшись на правый бок и оказавшись тем самым ко мне спиной.
Я закатила глаза.
Все-таки этот парень иногда перегибает палку.
Я случайно задела его спину своим плечом и, естественно, тут же лишилась рассудка.
Эх, я уже успеваю привыкнуть к этим «телесным» связям.
Я просунула свою руку под его, укладывая ее на твердый пресс парня. Я почувствовала, что у Димы сбилось дыхание, и, могу признаться, мне это понравилось до жутиков.
Я всем телом жалась к нему, к его теплой, обнаженной спине. Он задумчиво играл с моими пальцами, то переплетая со своими, то изучая их, словно видя впервые, а я, уткнувшись носом в его кожу, медленно водила им туда сюда. Я чувствовала, что ему нравятся мое дыхание, щекочущее его спину.
- Можно мне повернутся? – робко спросил парень, словно резко растеряв всю свою бывалую самоуверенность. От его вопроса сердце забилось чаще.
- Как пожелаешь, - на выдохе произнесла я.
Он вновь усмехнулся, становясь похожим на Диму, которого я привыкла видеть:
- Желать твоя привилегия, разве нет?
Я улыбнулась.
- Я, пожалуй, подарю тебе эту привилегию на одну ночь.
- Ммм… - протянул он, и в его голосе снова проскользнули самоуверенные нотки. – А ты будешь исполнять все мои желания? – он сделал акцент на слове «все», а еще его слова приобрели такой характерный щекочущий оттенок, что сразу навело мысли о…
- Нет! – хоть я и разозлилась, я не могла скрыть улыбку на губах. – Это я точно не исполню! – ох, черт, я покраснела!.. – Не зарывайтесь, Дмитрий… какая у тебя фамилия?
- Хитта,- едва сдерживая смех, подсказал он.
- Хитта… - я повторила за ним, изучая новое слово. Какая странная фамилия… - Итак, не зарывайтесь, Дмитрий Хитта, я вам подарила право, могу его и отнять!
Дима фыркнул.
- Да ладно, ничего такого я не думал у тебя просить.
Затем он наконец-то развернулся ко мне, причем оказавшись так близко, что его тепло согревало мне щеки. Наши губы были так близко, что мне пришлось с огромными усилиями себя одергивать – не сейчас.
Иначе ситуация точно вышла бы из-под моего контроля.
Пришлось отвернуться, а то его пухлые розовые губы точно заставили бы меня поступиться принципам.
Мы поболтали о какой-то ерунде, а затем я почувствовала, как его пальцы медленно скользят по моей обнаженной талии, зарываясь под чуть задравшуюся футболку.
В животе все перевернулось от его прикосновения. Я вздрогнула и покрылась мелкими мурашками, а маленькие бабочки в животе оттаяли и очнулись после довольного долгого сна, превращаясь в огромный рой.
Губы непроизвольно раскрылись, и я вдохнула через полуоткрытый рот.
Его кончики пальцев начали кружить по моему животу, отчего я и вовсе потеряла голову.
Его пальцы не пресекали никакой дозволенной нормы – они не лезли ни выше талии, ни ниже ее. Все по дозволенным планкам. И от этого еще больше хотелось запретного.
- Хватит… - задыхаясь от своего желания, едва сумела пролепетать я. – Остановись… Прошу…
Его пальцы на секунду замерли, а затем продолжили свой неспешный вальс.
- Тебе не нравится? – его голос тоже заметно охрип.
- Просто… не время… я… - у меня не было разумных доказательств…
Дима убрал свою руку, и развернулся ко мне спиной.
- Спокойной ночи, - слишком резко сказал мне Дима.
Я развернулась к нему.
- Ну не обижайся… - прошептала я. Прижавшись щекой к его плечу. – Просто я не могу привыкнуть…
Дима кивнул.
- Тебе нужно время. Я знаю. Просто твоя близость сводит с ума…
Я улыбнулась.
- Тогда нам обоим нужно сначала привыкнуть друг к другу, - лениво и в тоже время немного игриво произнесла я.
Затем снова просунула руку по его и крепко обняла Димину грудь. Я услышала, как он, чуть свистя, втянул воздух.
Но так как у меня голова и рассудок – это две совершенно несовместимые вещи, я на этом не остановилась.
Закинув ногу к нему на талию, я придвинулась к парню ближе дозволенного мной же самой.
Его ладонь уверенно обхватила мою лодыжку, придвигая меня еще ближе к себе.
Пока его рука словно бы машинально рисовала у меня на стопе и на лодыжке узоры, я тоже приняла решение чуть изучить его тело.
Рука, лежащая прежде у парня на груди, двинулась вверх, и я коснулась пальцами его губ.
Ореол его жаркого дыхания охватил мою ладонь.
Немного смутившись, я положила свою руку обратно к нему на грудь, а другую засунула под подушку.
- Спокойной ночи, - прошептала я.
Никакого ответа.
Его хватка постепенно ослабела.
Уснул.
Меня обуревали последние чувства и я, приоткрыв рот, медленно провела языком по его спине, пробуя парня на вкус.
Затем мягко прижавшись на секунду губами к его спине, я тоже уснула.

- Здравствуй, дочь моя.
- Луна? – переспросила я, не веря своим глазам.
Женщина передо мной мягко улыбнулась.
- Да, это я.
Я оглянулась по сторонам. Мы опять были в той самой беседке из красного дерева, и все опять на тех же самых диванчиках.
- Вы здесь живете? – спросила я.
Луна искренне рассмеялась, и ее звонкий смех, похожий на серебряный ручей, пронесся по этому месту.
- Нет, просто отсюда мне легче всего общаться со своими детьми.
- Ясно.
Интересно, а у всех Рождателей есть такое место?
«Да, у всех», - мысленно ответила Луна.
Тут мне вспомнилась темнота, окутывающая меня, в которой можно было общаться только мысленно, в которой не было ничего, кроме голоса…
«Люцифер. Он тебе уже предлагал сделки, верно?»
Я сглотнула.
- Верно. Так это правда что он мой… Рождатель?
- Правда, - с грустью сказала Луна.
Ясно. Я – дочь зла. А значит, я – зло.
«Это не так, дочерь моя. Ты – перевес своего мира».
Кто?
Луна предпочла ответить вслух на этот раз:
- Помнишь, Маргарита приказала Дмитрию заставить тебя покончить с жизнью? Ты не задумывалась, почему все так сложно, и почему она сама тебя просто не убила? Все потому, что в тебе держится равновесие твоего мира. Золотая середина между Добром и Злом, Тьмой и Светом. Если ты сама себя убьешь, ты добровольно откажешься от этого равновесия, стержня внутри тебя. А если тебя убить – этот мир будет разрушен.
Ох.
Отлично.
Еще одна заноза, делающая меня уникальной.
А я не хочу таковой быть!
Все же моя неприкосновенность только на руку. Если, конечно, кому-нибудь не наплевать на уничтожение одного из миров.
А вообще мне не особо нравились эти разговоры про равновесие. Я что вам весы что ли? Я вообще-то Лев по гороскопу!
Рождательница заливисто рассмеялась.
- Лер, сейчас я тебе объясню, что значит равновесие. Достань свои мечи, пожалуйста.
До меня не сразу дошло, чего хочет эта красавица с голубыми глазами.
Но потом я сосредоточилась и вызвала у себя в руках по мечу.
Затем протянула их Луне.
Она взяла лишь один – тот, что относился к серебряной татуировке и был покрыт льдом.
Металл от ее прикосновения засветился тусклым голубым светом, напомнивший мне глаза этой женщины.
«Это αφοσίωση προς το δορυφόρο, - красивые, но совершенно непонятные буквы нарисовались сами у меня в голове, - с греческого языка означает «просвещение Спутника»».
Меня поразило предположение.
- Это ваш меч? – воскликнула я.
Луна улыбнулась, польщенная моей догадливостью.
- Да, раньше он принадлежал мне. А теперь взгляни на тот меч, что у тебя в руках. «λαμπερά αστέρια», - греческие буквы опять встали перед моими глазами – наверное, Луна старается… - «Сияние Звезды». А теперь смотри, что будет, если к нему прикоснусь я.
Луна поднесла палец к пылающему огнем мечу и тут же отдернула руку, обжегшись.
- Вам больно? – привстала я в беспокойстве.
Луна снисходительно улыбнулась.
- Нет, прелестное дитя, все хорошо, раны быстро заживают, - и в подтверждение она показала мне свою руку, выглядевшую абсолютно здоровой. – Как ты видишь, этот меч не признает меня. Он – это воплощение Утренней Звезды, и моя прямая противоположность. До тебя он принадлежал Люциферу.
Я вздрогнула при упоминании этого имени.
- А теперь ты, Лера. Твои руки могут прикасаться к обоим мечам, и они оба принадлежат тебе, в то время как ни один из них не принадлежит тебе по-настоящему. А все потому, что ни один из них не раскрывает тебя полностью, - она отдала мне серебряный меч обратно. – А теперь соедини их.
Что сделать?!
Не знаю почему, но мне сразу пришлась не по душе эта идея, но все же я повиновалась и соединила две идентичные по форме и по размеру рукояти, два лезвия и два острия.
Исходящий от мечей белый столб света вмиг ослепил меня. Мечи стали противится моему соединению их двоих и резко захотели разъединиться.
«Держи их!» - мысленно приказала мне Луна.
И я стала насильно приближать их обратно друг к другу, словно магниты одного полюса.
Затем все кончилось так же резко, как и началось. Ослепительный свет погас, а мечи перестали разъединяться.
Я взглянула на свои руки.
Теперь в них не было двух мечей, сложенный вместе.
Теперь там лежал один единственный меч, самый красивый из всех, что я когда-либо видела.
- Теперь он твой. Во истину твой, Валерия Кариад, Дочь Спутника, Звезды и Создателя. Νύχτα και μέρα. «День и ночь».

††

[Валерия Ильященко]

Все интересней и интересней....

[(Полина.П)]

хах, ну спасибки...))

14 глава. Дневные сборы
Вика

- Я ведь знаю, что ты уже не спишь, - говорит мне Дима, лежащий у Леры на кровати и обнимающий ее так, словно не хотевший делить ее не с кем. Тем более со мной.
Словно куклу.
- И что? – огрызаюсь я, но все же перестаю притворяться спящей.
Нежный отблеск розового рассвета селится у меня в глазах, и я начинаю радоваться началу нового дня.
А то я уже устала находиться в этой стране. Она хоть и теплая, нежная по оттенкам природы, светлая… Но я хочу обратно в Россию.
- Может, хоть попытаешься вести себя нормально? – спрашивает Дима.
Я совсем не по-дамски фыркаю.
- И не подумаю. Ты, конечно, дал мне понять, что тебе можно доверять, ты ответил на все мои вопросы, но я не могу притворяться, что мне это нравится, - я поджала губы. – Она, - я украдкой гляжу на Леру, - моя лучшая подруга. А то, что ты делаешь с ней… Лера не заслуживает такого жестокого обращения.
Я вижу, что его глаза потухают, и на лице появляется поражение и обреченность.
- Знаю. Но тебе известны причины.
Я медленно киваю.
Известны.
Он не может ей все рассказать, потому что таковы были условия. Условия, продиктованные Судьбой, одной из Рождательниц, той, что и рассказала Диме все, что он сейчас знает. Чтобы он смог спасти мою подругу.
- И все равно это бы меня не остановило, если бы я хотела получить Лерино доверие.
Пушинка, выбившаяся из подушки, садится мне на нос, заставляя громко чихнуть и обеспокоенно посмотреть на Леру.
Ох, обошлось.
Спит.
- И это я тоже знаю. Но я поклялся. А клятва самой Судьбе кое-что значит.
Я вспоминаю то, что услышала вчера ночью, и горечь заполнила мою грудь.
- Какая теперь разница. Она все равно, так или иначе, умрет, - я кошусь на спящую девушку, выглядевшей совершенно обездвиженной. Неужели, когда-нибудь я точно так же буду изучать эти красивые черты, только уже замершие навсегда?
Дима нежно, едва касаясь, начинает поглаживать ее шоколадные волосы.
- Я этого не допущу.
Конечно, ведь именно так ты и должен ее спасти.
Я смотрю на закрытые глаза Леры. Длинные коричневые реснички чуть трепещут – наверное, ей опять снится Саша. Розовые губки время от времени недовольно сжимаются.
- А ты ей сказал немного другое, - замечаю я.
Дима усмехается.
- Иначе бы она не разрешила. Лерка ведь упрямая…
Я улыбаюсь вместе с ним. Не в бровь, а в глаз.
Затем улавливаю его незащищенные мысли.
- Уходишь? – спрашиваю я безо всякого интереса.
- Догадалась?
Я хмыкаю.
- Нет, просто мысли надо хотя бы иногда прятать.
Я чувствую, как он тут же закрывает свой разум от посторонних голосов, и улыбаюсь как маленькая девчонка, намеренно надоедающая большому дяденьке.
- Приставучка, - бросает мне парень, отчего я еще больше расползаюсь в довольной улыбке.
- Уж какая есть. Так все-таки?..
Парень вздыхает.
- Нужно кое-что сделать до того, как наша потенциальная смертница не проснется.

††

Лера

Я проснулась, когда солнце было уже высоко над горизонтом. Я прекрасно помнила, что было вечером, поэтому я развернулась назад, пытаясь с не разлепленными глазами поймать руками Диму.
Но пальцы хватали лишь пустоту.
Я открыла глаза и застонала, поняв, что Димы рядом не было.
«Проснулась наконец-таки?» - прозвучал мысленный голос Вики.
Затем ее кудрявая голова показалась из соседней комнаты.
- Кофе будешь? – предложила она, и я тут же почувствовала манящий аромат «будильного» напитка.
- Угу… - зевнула я. – А где Дима?
Вика опустила глаза.
- Он… Пока не вернулся.
Я прищурилась.
- Откуда? С ним ведь все в порядке, так? – я уже готова была сорваться за ним в любую секунду.
Вика лишь продолжала смотреть в пол.
- Вика… - настороженно протянула я.
- Да все с ним хорошо, что с ним может случиться?! – огрызнулась худенькая барышня и скрылась в проеме.
Лучше бы она меня ударила, чем наезжала. Когда это я успела заслужить такой тон?
- Почему ты так со мной? – обескураженная спросила я.
- Могу задать тебе тот же вопрос, - подчеркнуто вежливо донеслось из-за стенки.
Я резко встала с кровати (так быстро, что на секунду перед глазами все почернело) и с ангельской скоростью оказалась в той комнате.
Скрестив руки на груди, я воинственно уставилась на слишком показательно корпевшую над кофе Вику.
- Тебе что, кошмар приснился, и ты решила вылить все раздражение на меня?
Вика с грохотом поставила кружку на стол.
И как она только не раскололась?
- Пей, - приказала девушка.
- Да что, черт возьми, происходит?! – я уже порядком злилась. Еще чуть-чуть – и татуировка Солнца зажжется…
Ох, лучше не надо. С ней я себя не контролирую…
Вика вернула мне злобный взгляд.
- А происходит вот что: моя лучшая подруга жить перехотела! – гневно воскликнула она.
Меня перекосило. Только вот не знаю, от чего именно: от боли, от ярости, от неожиданности или от всего вместе.
- Он тебе сказал? – севшим голосом спросила я.
Во мне уже билась дрожь. Если она ответит «да», то я точно сотру этого парня в порошок…
- Нет. Вчера своими ушами слышала.
Я оцепенела.
Она все слышала.
- Я… Я… Прости… Я не хотела бы, чтобы ты узнала это… - едва ли не всхлипывая пролепетала я.
Вдруг, неожиданно даже для меня, Луна на моем запястье обратила мои вены в сетку из льда. В серебряную паутину.
- Узнала о чем? – вдруг спросила она.
О.
Так вот, что сейчас произошло.
Я отняла у нее воспоминание.
Конечно, я могла бы его вернуть, но я боялась. Осуждения.
Трусиха.
Но такой настолько влюбленной в жизнь человек, как Вика, не понял бы. Да что говорить – сама год назад такой же была…
Да уж, с приходом вечной жизни, ее значимость постепенно исчезает…
Я чуть помотала головой.
- Да так, не о чем. Просто вспомнились слова Саши из моего сегодняшнего сна.
Лгунья. И трусиха.
- Ой, я кое-что вспомнила! – воскликнула Вика.
Нет!!!
- Жди здесь! – Вика расплылась в заговорщицкой полуулыбке и направилась в комнату с нашими кроватями.
А я сидела на стуле и теребила нижнюю губу. Что же она такого вспомнила?
Вика вернулась, чуть ли не подпрыгивая от радостного возбуждения.
Руки ее держали что-то за спиной.
- Смотри! – воскликнула она и протянула мне сложенный вдвое лист бумаги.
Она, все так же улыбаясь, принялась грызть пальцы.
Я развернула лист.
Передо мной предстал карандашный рисунок спящей темноволосой девушки посреди кучи серых перьев. Она улыбалась, положив ладони под голову.
И губы, и волосы, и носик, и форма лица – все это было таким знакомым…
- Узнала? – ее голос словно был наполнен радугой.
- Да, - выдохнула я, а затем, кинулась к подруге, чуть не уронив нас обоих на пол. – Очень-очень красиво…
Подруга засмеялась:
- Я старалась! Просто утром думала о тебе, о том что… Ох, уже и не помню. Вот что значит девичья память, а?
И хотя моя интуиция явно подсказывала, что это не просто какой-то дефект Викиной памяти, я все равно согласилась с ее утверждением.
Мои руки еще сильнее обвили ее плечи, а затем с силой сжали их.
- Вика… - способностей подобрать нужные слова благодарности не было.
Она хохотнула:
- Знаю-знаю. Ты меня очень любишь.
- И ты даже не представляешь насколько, - подтвердила я.

††

Вика

Мы за пару часов долетели до Санкт-Петербурга, и сейчас на пару ходим по Эрмитажу и рассматривает все и вся.
Где-то здесь еще одна часть оружия. Конечно, кто заметит маленький уголочек рамы посреди такого изобилия картин и их рам?!
Мое нутро художника не может не оценивать по ходу дела все эти великолепные шедевры. Да мне до такого еще расти и расти!
Хорошо, что мне, как главному по отделу, сказали хотя бы примерное расположение второй части оружия. Картинная галерея. Но все-таки легким это уж точно не назовешь. Сколько же здесь картин!
Я оглядываюсь на ходящую у противоположной стены Леру. Она поднимает брови в вопросительном жесте, и я качаю головой.
«А ты?» - посылаю я ей мысленный вопрос.
Она тоже мотает головой.
Я поджимаю губы и выдаю полуулыбку. Нельзя унывать или сдаваться!
Лера отворачивается и принимается вновь разглядывать творения мастеров прошедших лет.
Я следую ее примеру.
Следующая моя картина – «Идиллия» неизвестного автора. Цвета не такие яркие, как я люблю, но это добавляет некой гармонии этим двум присевшим отдохнуть людям. Это словно сливает их в единое целое с почти нетронутой природой (не считая тех каменных скамеек, на которых эти двое сидят), создает ту самую идиллию, которую и хотел передать художник.
Помимо этой картины, самое большее внимание мое на себя обратили лишь четыре холста: Рубенс «Пейзаж с радугой», Вламинк «Городок на берегу озера», Вайс «Зимний пейзаж с Исаакиевским собором», Кано «Распятие».
Две из них мы проходили в художественной школе, но никакая репродукция или картинка в интернете не может с точностью передать все ощущения, когда видишь оригинал. Его бугорки краски, его тончайшую изумительность, а уж тем более запах старой кисти.
Рубенс зацепил меня тем, что эта картина бы идеально подошла для части рамки, которую мы уже неизвестно какой час ищем. Что-то в этой картине присутствовало такое символическое… Наверное, разница тонов между небом и землей. Светлое и темное… И еще эта радуга… Можно было бы предположить, что земля ею будто окольцовывает небо, делая его не то что своим, что приручая его…
Вламинк… Скорее всего, потому что мне понравилось именно эта расплывчатость, похожей на батик. Какая-то неопределенность, да еще и с отражением в воде…
От картины Кано я почему-то застыла. Она была выполнена как-то слишком натурально, и меня передернуло от небольшого красного свечения на картине. Словно адское пекло… Мне не понравилось то, что Иисуса расположили на фоне этого свечения… Брр. Хотя, безусловно, мне пришлось по душе противопоставление его распятой фигуры черному фону.
А «Зимний пейзаж с Исаакиевским собором»…
Это творение Вайса и оказалось тем самым, которое мы искали.
Я посылаю мысленный приказ Лере, и через минуту мы уже вместе стоим возле картины и разглядываем ее.
- Она? – спрашиваю я подругу.
- Очень похоже на то.
Уголок оружия (по крайней мере что-то очень сильно его напоминающее) был вложен между рамой и холстом в правом нижнем углу.
Я протягиваю руку в сторону этого уголка.
- Девушка, экспонаты руками трогать запрещено! – доносится раздраженный голос охранника, топающего по направлению к нам.
Я любезно улыбаюсь ему, а затем убираю руку.
- Простите, я засмотрелась.
Охранник качает головой.
- Пожалуйста, соблюдайте правила, - затем он разворачивается и уходит, бубня себе под нос что-то вроде «Засмотрелась, как же! Много же тут таких «засмотревшихся»!»
Я смотрю на Леру.
«Придется ночью».
Она чуть ели заметно кивает.
Я снова смотрю на охранника, бесстыдно пялящегося на меня. Конечно, у меня ведь по всему телу написано «я - воровка!». Хотя это и правда, так смотреть это уже перебор.
Он ведь может быть из борцов против ангелов… Может знает кого-то…
Тут я с ужасом понимаю одну вещь:
«Лера!!! Он нас видел!!!»
Это было нашим обговоренным условием – чтобы никто нас не увидел. Или хотя бы не обратил внимание. А этот мужик так и уставился на нас!
«Я уже об этом позаботилась», - передает она.
«Стерла ему память?»
«Да, - пришел мне ответ. – А теперь пойдем. Времени до ночи еще много, хочу прогуляться. Давно не была в Питере…»
«Но нас ведь могут увидеть!»
Она усмехается.
«Парик, шарф на пол лица и шапка – вот решение это проблемы!» – даже через телепатию чувствуется, что ей смешно.
Затем она хватает меня за руку и тащит в сторону выхода.
А я в последний раз оглядываюсь на того охранника, уже смотрящего совершенно в другую сторону, забыв о нашем существовании.
Мы сюда еще вернемся ночью.

††

[Валерия Ильященко]

Не могу даже представить,как выглядет это оружие....Дима странный какой-то,Кажется что-то скрывает

[(Полина.П)]

ну... рамка такая.... как от картины, только маленькая...

15 глава. Ночная кража
Лера

Я издалека увидела огромный Исаакиевский собор и тут же потянула Вику в противоположную сторону.
- Эй! Куда мы идем? – задалась Викуська вопросом.
Поправка: не идем, а я тебя тащу.
- Подальше вон от той штуки, - я кивнула головой назад.
Естественно, Вика тут же посмотрела туда.
Она два раза моргнула, а затем громко-громко рассмеялась.
- Ангел… не хочет… заходить в храм Господа? – в перерывах между смехом выговорила она.
Мне самой захотелось смеяться. С такой стороны это действительно звучало нелепо!
- Что-то типа того… Просто… Мне не по себе, вот и все, - объяснила я.
Вика все еще изумленно смотрела на меня.
- А, может, все-таки зайдем? – предложила она.
Я вновь глянула на то строение.
- Ну… - я уже начинала колебаться в своем решении.
Вика видела мое сомнение, и поэтому ей оставалось только настоять на своем:
- Да пошли! – затем она взяла мое запястье и буквально покатила на каблуках по бетону.
- Эй! – сквозь наигранное возмущение проскальзывал смех. Меня почему-то развеселила эта ситуация. – Я же не согласилась еще!
«А ты думаешь, что меня интересует твое согласие?» - я чувствовала через ее мысли восторг и небольшую толику насмешки.
Какие же дети бывают настырные, если чего-то захотят!
Подходя к собору, я оглядела каменные колонны и их резные капители. И от них мне снова стало неуютно. Словно ангелам тут не место…
Вика же уверенно вела меня внутрь, словно ничего подобного не чувствовала.
А я покорилась ее воле.
Мое внимание тут же зацепился за огромный высокий расписной потолок. Почему-то появилось весьма назойливое желание взлететь под ним и рассмотреть все поближе.
Мы подошли ближе к престолу, где святой отец читал свою проповедь. Послушав несколько предложений, я не выдержала:
- Я пойду, ладно? – шепотом спросила я у Вики.
- Только далеко не уходи.
Я выбрала курс по всей окружности собора. Где-то на второй минуте меня остановила одна надпись у распятия Христа.
«Для упокоения».
Здесь ставили свечи умершим.
Конечно, я могла бы тут же вызвать свечи в моей руке Лунной татуировкой, а потом зажечь их Солнечной, но почему-то я желала все сделать правильно. Как обычный человек.
Который когда-то точно знал, что любил.
Я отыскала, где можно купить свечи, и потом вернулась с восемью к иконе.
Зажгла одну от свечей, уже стоящих там, и накапала воском на углубление. А затем поставила ее туда.
Пальцы не хотели разжиматься. Словно отпуская свечу, я отпускаю того человека навсегда…
Эта свеча была за Мишу.
Вторая за Кристину.
Третья и четвертая за ее родителей.
Пятая за брата ангела, которого любит Кира – за брата Сандальфона. Я забыла его имя…
Шестая за маленькую Мирту, которой не было и двенадцати, когда ее убили на битве против Кристины… Когда она боролась за меня.
Седьмая за всех остальных ангелов (которых было где-то пятьдесят – Боже, какое огромное число!), погибших в тот же день.
И восьмая за Сашу. Он, конечно, не совсем умер, но быть высосанным досуха одним из сгустков энергии, называемой Рождателями, это почти одно и то же.
Все эти пятьдесят семь (плюс-минус) человек и ангелов умерли из-за меня. Во всем виновата я. Если бы я не обратила Крис, все бы обошлось. Сейчас бы все они были живы…
Руки сжались в кулаки, а огонь на свечах, которые я поставила, взвился вверх на пару сантиметров.
Сколько еще умрет из-за меня?
Боже, лучше бы я вообще не рождалась…
Меня тоже нужно стереть из этого мира. Чтобы я больше не причинила никому зла. Не разрушила чью-то жизнь. Снова. Так же, как и Маргарет…
И Дима не сможет меня остановить. Не теперь, когда я наконец осознала то, что натворила…
Я не читала молитву, которая была указана рядом с распятием. Я лишь только закрыла глаза, перекрестилась, сложила ладони вместе и прошептала: «Как бы я хотела все это исправить…»
- Это были ваши близкие? – спросил у меня тот самый святой отец, читавший проповедь и только что подошедший ко мне.
- Можно и так сказать.
Я не хотела продолжать этот разговор и уже собиралась уйти, как меня остановил второй вопрос священника.
- Вы верующая?
Я заглянула в серые глаза священника, напомнившие мне усталые темные тучи на небе.
Наверное, врать в церкви это уж очень нехорошо, даже для меня. Поэтому я ответила правду:
- Не совсем. То есть, я знаю, что Бог есть, просто… Я не хочу верить в то, что он закрывал глаза на то, когда умирали такие хорошие люди… - или ангелы.
И причем практически от моей руки.
Слышала бы это Вика. Наверное, с этим и связано то странное чувство… Такой, как я, не место в храмах.
- Пути Господни неисповедимы, - просто ответил святой отец.
Да знаю я. Слышала уже.
- Да, просто…
- Вы в смятении, дочь моя. Пусть на путь истинный вас направит Михаил… - священник положил свою морщинистую руку с полупрозрачной кожей мне на плечо.
- Михаил? – что-то знакомое…
Священник улыбнулся.
- Архангел Солнца. Воин Господень. Тот, кто изгнал Люцифера из рая.
- Солнца? – даже не знаю, как мне на это реагировать: смеяться, или плакать.
Тут пришло мое личное Спасение в лице внезапно появившейся Вики:
- Ты должна это видеть! – воскликнула она и только после этого заметила, что я не одна. Глядя на ее густо-прегусто покрасневшее лицо, мне как минимум захотелось пошутить, но я себя сдерживала. – Ой, извините пожалуйста…
Преподобный снова улыбнулся, на этот раз Вике.
- Да ничего страшного. Я как раз уходил, - и он пошел обратно к своему престолу.
Я развернулась к подруге.
- О чем вы говорили? – поинтересовалась девушка.
- Да так… Так что ты хотела мне показать?
- А… Там… Просто там такая красивая икона…
Я усмехнулась. Только моя Вика может прервать аудиенцию со священником ради чего-то, связанного с искусством.
- Показывай.

«Закрывается» - передала мне Вика, и я навострила уши и напрягла зрение.
Действительно, Эрмитаж закрывался. Скоро можно будет начинать.
«Думаешь, стоит лезть туда без Димы? – весь прошедший день меня тревожил этот вопрос. – Он ведь так и не вернулся…»
У меня такие мысли на этот счет в голове водились, что на каждую из них можно было снять по полнометражному голливудскому ужастику.
Вика ободряюще сжала мою ладонь.
«Все будет хорошо», - хотела она этим сказать. И без телепатии понятно.
«Ладно. Думаю, нам пора».
«Может, подождем все-таки до темноты?»
Резонно. Я думала над этим сегодня.
«Ладно, давай подождем еще часика три. Просто я уже устала бродить по этим улицам!» - я глянула на вечерний Питер.
«Тогда пошли, поедим. Я что-то есть захотела…»

Через четыре (а не три как мы планировали) часа мы вернулись на прежнее место.
«Давай со стороны выхода», - предложила я. Не так заметно…
Вика кивнула.
Я вызвала свой теперь уже единственный меч и наконец по-настоящему разглядела его.
Он был серебряным с множеством золотых росписей и завитушек. Острый, он бы мог с легкостью порезать бумагу ровным надрезом безо всяких усилий. Рукоять была отделана красными рубинами, напомнившими мне кровь. После того, как я сжала руку, золото и рубины вспыхнули, озарив пространство рядом с нами неярким, но безумно красивым оранжевым свечением, окрасившись в более темный цвет. С кончика лезвия стал появляться голубоватый лед, светящийся изнутри нежным белым светом Луны, словно бы растекаясь по всему серебряному… Татуировки засветились под стать мечу, и я ощутила свою мощь, полыхавшую где-то внутри меня. Кровь забурлила в венах, и адреналин понесся по ним.
Появилось ощущение вселенского могущества. Ощущение того, что теперь мне подвластно все…
Вика вылупилась на меня, раскрыв рот.
Я хохотнула:
- Не удивляйся. Это долгая история… Давай двигайся, нам пора, - и я подтолкнула ее в левую сторону, в сторону выхода из здания.
Мы подошли к двери.
- Мне здесь не нравится… - вдруг поежившись, сообщила Вика.
Я замерла.
- Днем ты это чувствовала?
Она покачала головой.
- Может, не стоит? – девушка обеспокоено смотрела на меня.
Даже и не знаю… Мы столько этого ждали…
«Давай хотя бы попробуем», - послала я ей.
«О’кей, но если ничего не получится, то мы уносим ноги тут же».
Все-таки Вика тоже иногда трусит.
Причем довольно сильно.
Я поднесла руки к двери, почти касаясь ее, чтобы установить контакт и выключить сигнализацию и открыть дверь.
Хочу, чтобы ты отворилась, а сигнал не сработал.
Едва я это подумала, как меня сначала парализовала током, а позже отбросило назад.
В глазах потемнело, и я чуть ли не потеряла от боли сознание.
- Лера!!! – закричала Вика и подбежала ко мне.
А я сталась не заорать от раздирающей меня адской агонии.
Когда я стала хоть что-то видеть, я подняла руки (отчего стало в тысячу раз больнее) от земли, чтобы они попали в поле моего зрения.
И вот тут наконец закричала.
Вика посмотрела туда же.
- О Господи… - выдохнула она.
Все мои запястья были в темно алой крови, исходящей из лопнувших (по-другому не назовешь) татуировок. На месте завитушек, веточек, Солнца и Луны были очень глубокие надрезы, в точности на тех местах и в таком же рисунке.
Я кричала, я не могла остановиться. Боль заглатывала меня так сильно, что я уже не знала, как из нее всплывать…
Холод прокатился по моему телу, заставив его изогнуться дугой, а затем вновь свалиться на пол.
Господи… Неужели я опять умираю?..
- Лерочка… Все будет хорошо… Лера!! – звала меня Вика.
А где она? Я не вижу…
Затем я почувствовала, что мне становится легко, так легко, что хочется неспешно двигаться к облакам…
Нет, ну точно умираю…
Но тут боль вновь взорвалась в моем теле, причем с еще большей силой, заставив меня, обезумев, завизжать.
- Лера!!! – закричала вместе со мной девушка, сидящая рядом со мной на коленях.
А затем все кончилось, заставив меня испуганно распахнуть глаза.
- Вика? – спросила я, все еще не веря, что боль ушла.
Она закинула что-то на цепочке к себе под куртку, а затем стала меня обнимать.
- Как же я испугалась! – воскликнула Вика.
Ха-ха. А я как будто нет.
«Ты забрала себе медальон?» - догадалась я.
«Угу…»
Я чуть улыбнулась. Что ж, это было весьма дальновидным решением… Хоть и немного нечестным.
Мы просидели так пару минут, а затем я поднялась, а Вика за мной. Мои глаза устремились в сторону дверей.
«Нет, - отрезала Вика. – Даже и не думай. Я итак тебя чуть ли не с того света вернула».
А вот я как раз и думала.
«Вика, я слишком долго этого ждала».
Я посмотрела на татуировки.
Там ведь защита на ангелов? А что если…
Картинка передо мной стала последней частью мозаики. Я ведь смогу ненадолго стать человеком - так уже делала и не раз…
А значит, смогу и пройди, не причинив себе вреда. Только вот что-то мне говорит, что и внутри стоит защита… Придется все время быть человеком.
Ох. Все мои ангельские рефлексы, скорость, слух и зрение, а так же Силы исчезнут. Надежда только на себя да на ловкость рук.
Кошмар.
Затем обратилась к Луне:
«Я успела отключить сигнализацию?» - надеюсь, она меня слышит и ответит.
«Да», - заключила она.
То, что надо.
- Вика, я должна это сделать.
А теперь я хочу стать на некоторое время человеком, пока не захочу обратного.
По телу прокатилась волна Силы, а затем татуировки впитались обратно в кожу, меч погас, а две моих ангельских души отделились от тела, отчего я почувствовала себя как-то опустошенно.
- Мы сможем это, - сказала я Вике. – Ты ведь пройдешь там?
Она кивнула.
- Отлично. Тогда и я тоже.
Мы юркнули в двери безо всякого шума и тихонько пошли по всем помещениям подряд, так как в темноте было довольно сложно что-то разглядеть. Вдруг рядом со мной возникло какое-то голубое свечение. Я повернулась в его сторону.
Это Вика подсвечивала телефоном.
«Ну ты даешь!»
Вика пожала плечами, и мы ринулись дальше просматривать помещение.
А вот и та картина.
Едва мы подошли к ней, как из следующего помещения стали выходить люди, с мечами наголо.
Ну вот. А я-то как раз думала – почему все так просто?
А почему тогда они не с пистолетами? Было бы намного легче… Ах да. Они ведь думают, что мы – ангелы. А заряженных ангельской энергией пистолетов у них нет, поэтому эти штуковины для нас безвредны…
Точнее были бы безвредны.
Они взяли нас в кольцо. Точнее, в полукруг со стеной, на которой и висела нужная нам картина.
Вика тут же вытащила свой длинный японский меч и выставила его вперед.
- Мы давно ждали, что вы заявитесь, - произнес какой-то мужчина, стоящий по центру.
- Константин, - выдохнула Вика.
«Кто?»
«Самый главный в Санкт-Петербурге по борьбе с ангелами. Короче, выполняет то же, что и Славик у нас в Новосибе», - разъяснила мне Вика.
«О. То есть мы попали по крупному», - о черт.
«Да», - с грустью подтвердила Вика.
Отлично. Могла бы хоть подбодрить! Где твое вечное неунывание?!
- А вот мы вас совсем не ждали, - огрызнулась Вика.
Какая-то девушка справа от Константина на это ответила:
- Ух, ты кто заговорил! Предателям слова не давали!
Я громко фыркнула, держа свой меч наготове.
- Чья бы корова мычала, - грозно сказала я.
Мои две вторые души уже жаждали вернуться в тело и ринуться в бой. Но я кое-как пока блокировала их – если они это сделают, то сработает защита против ангелов, и я даже не представляю, останется ли хоть что-нибудь от моего тела в этом случае.
Н-да. Я взглядом пересчитала противников. Шестнадцать человек здесь, и неизвестно, сколько еще ждет нас на выходе.
- А ты вообще заткнись! – рявкнул кто-то – я точно не знаю кто. – Мы тебя все равно разотрем в порошок, а всю твою Силу против ангелов направим!
Я вскипела от такого выкрика. Вика то же.
«Лера, - настороженно телепатически сказала она мне. – Лучше держи меня, а то я скоро уже не выдержу…»
Я тут же загородила ее рукой.
Необузданность противникам сейчас только на руку.
- Ты ее защищаешь? – спросил Константин. Только сейчас я осознала, как мой жест выглядел со стороны. – Как мило…
Я почувствовала, как Вика напряглась, и уже готова броситься в атаку.
О черт, только не это, пожалуйста.
«Спокойно! Они нас специально провоцируют!» - предостерегла я подругу.
«Да я знаю! Просто так хочется…» - скрепя сердце заключила она.
Зато я нашла небольшой повод для радости во всей этой темной куче дегтя – хорошо, что Вика не я. А иначе бы с ее желаниями от нас мокрого места бы не осталось…
- Ты ведь еще можешь сдаться, Виктория… - предложила та самая девушка, стоявшая рядом с Константином.
Вика напряглась до предела:
- Ни. За. Что, - четко выговорила она, а затем не выдержала и кинулась в людскую массу.
Вот черт. Надо было ее на замок запирать.
И я кинулась за ней.
Меня стали атаковать со всем сторон, и каким-то безумно огромным чудом я отбивалась, к тому же еще и следя глазами за Викой.
Тут меня полоснули по левой руке, разодрав куртку и довольно глубоко зайдя под кожу.
Боль была адская.
Я сильнее сжала правой рукой меч и нанесла ранение в живот обидчику. Вот ему! Будет знать!
Оглянувшись на Вику, я увидела только то, что она схватила уголок рамки от оружия а затем, атакованная, упала на пол, а тот самый Константин замахнулся на нее в предсмертном ударе.
Из моего горла вырвался бешеный крик «НЕТ!!!».
И тут в меня влетели мои ангельские души.
Все мое тело словно бы обратилось в бомбу, от которой разнеслась красная ударная волна, выжигающая все на своем пути. На каждой стене появилась трещина. Затем одна из стен попросту рассыпалась на мелкие составляющие.
Тут меня пронзила изнутри своя собственная бомба, и я в агонии упала на пол.
Последнее, что я увидела, как Вика бросилась ко мне. Последнее, что я почувствовала, как мои глаза невольно закрываются. Последнее, что я услышала, как Вика стала рыдать и звать меня. А последнее, что я подумала это то, что сегодня к списку погибших из-за меня прибавилось еще шестнадцать человек как минимум.
Затем меня накрыла темнота.

††

[Валерия Ильященко]

Лера убила тех людей?Если да,то правильно сделала.Какие все монстры....(я имею в виду тех,кто против Валерии)

[(Полина.П)]

Да, убила....

16 глава. Не твой запах
Вика

- Очнись! – в отчаянии зову я Леру.
Никаких признаков жизни. Даже дыхания нет…
Я уже испробовала медальон, да вот только он не подействовал…
- ЛЕРА!!! – кричу я, а слезы уже ручьем текут по моему лицу.
- Оставь ее, уже слишком поздно, - говорит кто-то за моей спиной.
Я разворачиваюсь к только что появившемуся Диме. Как странно, что он не отпустил никакой шутки. Хотя какие уж тут шутки?!
- Уже слишком поздно, - повторяет он.
Его раскрытые шоколадно-коричневые крылья чуть колеблются, а на лице отражается боль. Никогда его таким не видела…
Он подходит ко мне и мягко приобнимает за плечи.
А я утыкаюсь нему в плечо, заливая слезами его кофту.
ПОЧЕМУ ВСЕ ТАК?..
- Ладно, нам нужно ее куда-нибудь отсюда унести, - говорит он.
Затем сжав меня в последний раз, он отстраняется и поднимает Лерино мертвое тело на руки.
Парень смотрит на нее, и по щеке у него прокатывается что-то влажное и сверкающее.
Лера…
Затем он начинает продвигаться к выходу, прижимая тело Леры к своей груди.
А я покорно иду за ним.
Все кончено.
Лера мертва.
Парень взмывает в небо, и я раскрываю свои полупрозрачные крылья и следую за Димой.
Мы прилетаем в какое-то многоэтажное здание, залетев в раскрытое окно девятого этажа. Помещение, в котором мы оказываемся, похоже на квартиру старой одинокой бабушки – темно, все стены в коврах, и стоит тяжелый запах кошек.
Дима мягко кладет Леру на кровать, укрытую пледом.
- Молодец, Дмитрий, дальше будем ждать, - доносится слащавый женский голос из проема.
Я рефлекторно поворачиваю голову.
В проеме двери, ведущей в этой комнаты в коридор, стоит красивая молодая женщина с ярко-красными волосами.
Меня этот цвет очень сильно раздражает. Что в нем такое…
И тут я узнаю.
Эти же волосы были у той, кто схватила меня тогда, на балу.
- Ну здравствуй, Виктория, - она склоняет свою рыжую голову, оглядывая меня с головы до пят.
Страх накатывает на меня своей волной, и я испуганно вжимаюсь пальцами в раму окна. Часть противоангельского оружия впивается мне в кожу.
Я оглядываюсь на невозмутимо стоящего Диму.
Неужели он все это время был предателем?!
Затем я слышу громкий вдох. Лера, которую я уже успела посчитать мертвой, резко садиться на кровати, словно очнувшись от долгого и продолжительного кошмара, тяжело дыша.
Затем она поворачивает голову вправо, как раз в сторону дверного проема.
Ее взгляд фокусируется на рыжей.
- Маргарет, - словно бы безо всякого интереса, говорит она.
- Соскучилась по мне? – улыбаясь, спрашивает Марго.
Лера усмехается.
- С удовольствием еще поскучала некоторое время.
Затем она разворачивается и тут замечает Диму.
Ее глаза стекленеют, и непроизвольно раскрывается рот.
- Ты… - выдыхает она.

††

Лера

Нет, нет, нет!!!
Не может быть!!!
Он не мог!!!
Чувства, которые я считала исчезнувшими во мне навеки, нахлынули вновь.
- Как ты мог предать меня снова?.. – едва выговорила я.
Парень усмехнулся:
- Довольно легко и просто.
В голове была одна опустошенность, исключаю злость. Злость на саму себя. Я снова повелась на одну и ту же ложь. Я вновь доверилась ему. Этому лгуну.
Я тихо спустилась с кровати и подошла к Диме, отстраненно смотревшем на меня.
- Зачем? – тихо спросила я.
После этого коснулась его лица. Пришла боль. Нельзя быть такой доверчивой…
Парень отстранился и убрал мою руку со своего лица.
- Не надо, Лера…
Я почувствовала, что начинаю плакать.
Затем за моей спиной раздались хлопки. Я развернулась к Маргарет.
- Как душераздирающе, сейчас разрыдаюсь… - театрально вздохнула она.
Я рванула на нее, но ангельша оказалась быстрее. Раз – и она уже в другой стороне, стоит сзади Вики и прижимает нож к ее горлу.
Это напомнило мне о Саше. Это она его убила…
- Прошу, Марго… - у меня вдруг кончились все силы на угрозы, на борьбу и на какое-либо сопротивление. Я просто хотела, чтобы все кончилось…
«Лера, уходи!» - приказала мне Вика.
Ну конечно, великая ты наша мученица. Ни за что.
Маргарет противно оскалилась.
- Убей себя. И я отпущу твою Вику… - сказала она, зная, что такое предложение меня весьма заинтересует.
«Нет!» - закричала мне в голову подруга.
Но я ее уже не слушала.
- Как я могу быть уверена, что ты ее отпустишь? – мне нужны были гарантии.
Маргарет посмотрела на меня огромными оленьими глазами.
- А никак. Придется поверить мне на слово…
Да уж, у меня все равно нет другого выхода.
- Хорошо, - твердо проговорила я.
Мой мозг тут же взорвался протестами Вики. Я закрылась от нее.
- Умница, Валерия! – похвалила меня Марго. – А теперь повернись направо.
Я послушалась. На деревянном стеле лежал небольшой клинок с кучей символов.
Такой же…
Вот сволочь. Не упустила шанса поиздеваться над моими воспоминаниями.
Я медленно взяла клинок. Пальцы, соприкоснувшиеся с металлом, вдруг заметно охладели.
- Только без глупостей, - предупредила Рита. – Ты ведь не хочешь, чтобы было как в прошлый раз, верно?
Нет. Я не хочу.
Стоит мне сделать хотя бы одно движение, как Вика истечет кровью быстрее, чем я закричу «нет!».
- Давай же, Солнце-и-Луна, - странно, но при всей очевидности этого прозвища, так меня еще никто не называл… - Я уже устала ждать.
Я тоже. Но, похоже, из нас только она получит желаемое.
- Лера, нет! – отчаянно вскрикнула Вика.
Маргарет вдруг рассмеялась, а затем покровительски заговорила с моей подругой:
- Ух ты, какие мы грозные! А ты знаешь, что бывает с такими грозными выскочками, чьего существования вообще не должно быть?
Мы обе уловили двойственность этой фразы. Она относилась и ко мне. И вот что со мной сейчас происходит.
- Маргарет… - она повернула свою голову ко мне. – Я ведь могу и передумать…
- Не можешь, - оборвала меня Маргарита. – В этом вся и прелесть… Лера, ты так ничему и не научилась за все время нашего знакомства. Все так и осталось глупой Земной, влезшей не в свои дела. Нельзя привязываться к кому-то, любить, а доверять можно лишь себе… - она покачала головой. – А я-то поначалу думала, что ты сильна. Но вот она твоя слабость, - Светлая кивнула на Диму и Вику.
Вздох, сорвавшийся с моих губ, был подтверждением ее слов. Да, все, к кому я когда-либо испытывала какие-то сильные чувства, делают меня слабее. Они подрывают мои преимущества на корню.
Я посмотрела на клинок.
- Ты отпустишь ее? – спросила я в последний раз.
- Отпущу. Она все равно мне ничем не угрожает.
Это тоже было правдой. Все, что говорила Марго, было верным.
Мои руки подняли лезвие.
- Не надо! Пожалуйста! - вновь умоляла Вика.
Марго обескуражено закачала головой.
- Ты ее защищаешь? А ты хотя бы знаешь, что произошло с твоим отцом? Спроси у Леры, уверена, она расскажет тебе очень занимательную историю…
Вика прищурилась:
- О чем она говорит?
А я находилась в том же неведении и замешательстве, что и она.
«Совершенно не представляю…» - мысленно послала я.
- А часики-то тикают… - сказала Маргарет.
Я закрыла глаза.
Из открытого окна подул холодный воздух и принес ко мне запах всех находившихся здесь.
Я распахнула глаза.
Марго я не смогу одолеть, не потеряв при этом Вику.
Но вот кое-что я все-таки смогу…
У меня есть шанс.
Один-единственный шанс.
Я со скоростью ангела и с легкостью былого бойца развернулась и метнула нож прямо в сердце Димы.

††

Вика

Все происходит в одно мгновение: то Лера стоит посреди комнаты и рассматривает резной клинок, сделанный из неизвестного металла, похожего на алюминий, то она уже находится к нам спиной, а тот самый клинок вонзается в грудь Димы.
Его глаза расширяются, а рот раскрывается в немом крике…
А дальше все его тело обращается в темно-фиолетовую дымку и исчезает в воздухе.
Я чувствую, как руки, только что державшие меня, ослабевают. Лера в последний раз смотрит Марго в глаза, а после та исчезает в раскрытом окне.
Сбежала.
Я смотрю на то место, где только что стоял Дима. Все выглядит так, словно его и не было здесь…
Я понимаю, что не могу вдохнуть, пока не слышу голос сзади меня рядом с окном…
- Как ты догадалась, что это был не я?
А затем Дима, только что умерший прямо передо мной, спрыгивает с подоконника и подходит к Лере.
Она берет его за руку, а в глазах читается что-то очень-очень теплое…
- Я не была уверена… Но это был не твой запах… - объясняет она и улыбается.
Вот оно что…
- А почему ты дала ей уйти? – Дима кивает в мою сторону.
Он что обо мне? Ах, нет, рядом со мной же окно, в которое убежала Маргарита.
Лера запускает руку в волосы, заправляя прядку за ухо.
- Нечем было атаковать. Единственное оружие, находящееся в комнате, было воткнуто в грудь твоего двойника.
Он усмехнулся.
- Как думаешь, кто это был?
Лера пожала плечами:
- Наверное, ангел, имеющий способность изменять облик…
- Иди ко мне, - говорит нефелим.
А вслед за тем сам притягивает Леру к себе и крепко обнимает ее руками, а после и своими распростертыми коричневыми крыльями.
Я даже через блокирующую стену в сознании Леры чувствую ее ликование.
Что-то поднимается внутри меня… Какая-то странная зависть… Откуда она взялась?
Дима, обнимающий мою подругу, смотрит на меня и чуть поворачивает головой на окно.
Намекнул, ептить-моптить.
Я закатываю глаза. Ухожу, ухожу!

††

Лера

- А почему Вика ушла? – спросила я, едва заметив отсутствие подруги.
Дима чуть напрягся.
- Кто ее знает!..
Я чуть засмеялась, когда догадка стукнула в голову.
- Это ты ее попросил?
- Да, - он тоже усмехнулся. – И я ничуть об этом не сожалею. Она неподалеку, а связаться с нами у нее получится в два счета. Хорошая вещь телепатия… - она чуть помолчал. – Я просто хочу кое-что сделать.
Мои брови взлетаю вверх.
- И что же?
На лице у парня появляются ямочки.
- Ты сама спросила! – лукаво предупредил он.
Неужели ему приспичило меня поцеловать без свидетелей?
Я уже успела даже порадоваться этому, но Дима меня удивил – вместо того, чтобы наклониться к моим губам, он стал искать что-то в кармане.
Затем остановил свои поиски и улыбнулся:
- Закрой глаза, - попросил меня он.
Ох какая изъеденная временем фраза.
Я прикрыла веки.
Что же он такое хочет мне дать?
- Открывай, - услышала я тихий голос и повиновалась его воле.
Первое, что я увидела, была протянутая ко мне рука Димы, зависшая напротив моего лица. И только после этого я увидела, что эта рука что-то держит.
Золотую крученую цепочку и небольшой черный гладкий камень в форме маленького полумесяца на ее конце.
Кулон.
Боль от потери Саши захлестнула вновь. Почему Дима вновь все испортил?!
Я сжала зубы. Если он прикалывается или издевается, то это не смешно.
- Почему ты даришь его мне?
- Просто тебе нужно напоминание.
- Да неужели! – огрызнулась я. – И о чем же, интересно?
Дима посмотрел мне в глаза:
- Чтобы ты знала, зачем тебе нужно жить.
В его взгляде промелькнула боль.
- Дима… - прошептала я.
- Прости, я не должен был дарить тебе именно кулон, - сказал белокурый парень. – Я не хотел повторять за Сашей… Просто это будет служить тебе и другим напоминанием… о том, что выбор между жизнью и смертью в тебе будет вестись постоянно…
Слеза скатилась рядом с моим носом, и я поглотила ее губами.
- Ты плачешь? Прости, я не хотел причинять тебе боль… - в его голосе проскользнула паника. Ох уж эти мужчины – их всегда выбивают из колеи женские слезы…
Я не могла ему врать:
- Да, я плачу. И да, мне больно, ты даже не представляешь насколько. Но я хочу, чтобы отныне и навсегда этот кулон покоился у меня на шее.
Дима просиял, а после этого обошел меня и водрузил цепочку на шею. Она была раза в два короче, чем серебряная, подаренная Сашей, поэтому черный камень улегся прямо на впадинке у основания шеи.
Я нащупала пальцами этот полумесяц и сжала его, чувствуя, как боль постепенно уходит и мне становится хорошо.
- Это черный агат, - рассказал мне Дима.
Я развернулась к нему и прошептала:
- Спасибо…
Он притянул меня к себе, заполняя всю пустоту ожидания. Я прильнула к его груди, жадно вдыхая такой знакомый запах его кожи. Он пах древесным ароматом, сильно напомнившим мне сосновый бор в Шерегеше, вперемешку с какой-то цитрусовой ноткой…
- Я люблю тебя, - сказал он у меня над головой. Под ложечкой засосала от этих слов.
В ответ я лишь вновь вдохнула его запах.
- Разве ты не испытываешь ко мне того же? – в его голосе явно чувствовалась убежденность.
Я подняла на него глаза, стараясь вложить в свой взгляд все то, что невозможно было описать словами. В нем было столько мольбы и сожаления, что я сама невольно поежилась.
- Ты его не забыла.
Это было сказано как обычная констатация факта, но я знала, что ему больно. Я это чувствовала через нашу с ним телесную связь.
Один короткий вздох.
Если не скажу сейчас, то уже никогда.
- Дима… - я напрягла все мои силы – как ангельские, так и человеческие, чтобы сказать одну-единственную фразу. - Я тебя люблю…
На его лице промелькнул целый калейдоскоп чувств, от радости до сомнения. А я продолжила дальше:
- Но… Не так, как его. Тебя я люблю всем телом, всей душой… А Сашу… Даже и не знаю, как тебе с точностью описать это чувство… Я люблю его не душой, сердцем или чем так еще. Я люблю его целым миром, всей Вселенной! Мне понадобилось влюбиться в тебя, чтобы окончательно понять это. И я до скончания веков буду принадлежать лишь ему, даже с учетом того, что его самого уже нет. И ничто не превысит мое чувство к нему. Ничто этого не изменит.
В его глазах заискрились сразу и понимание, и боль.
Нет, не хочу чтобы и он тоже вместе со мной страдал!
Я обхватила его лицо руками, надеясь хоть как-то освободить его сознание от кошмарных духов моих слов.
Постепенно его карие глаза прояснились и сфокусировались на мне.
- Но я люблю тебя, - произнесла я, пытаясь вложить в эти слова всю правду, какая только у меня имелась и всю нежность, на которую я только способна.
Затем притянула его к себе, впервые поцеловав его по-настоящему, без отчаяния, без боли, или нашего телесного наваждения.
Я поцеловала его, а не Сашу.
Мои руки с каждой секундой все настойчивее зарывались к нему в светлые волосы, а его ласкали мою спину. Наши рты все напористее стали вжиматься друг в друга, все больше теряя контроль.
- Дима… - застонала я. – Не надо… - прошептала я в перерывах между нашими поцелуями. Именно нашими, я уже сама не могла остановиться.
- Прошу… Позволь мне спасти тебя! – взмолился он, не переставая покрывать легкими касаниями мое тело. От таких прикосновений хотелось еще большего…
И я поняла, что уже поздно. Я поняла, что неосознанно сделала выбор, и остановиться уже не смогу…
- Спасай… - выдохнула я, и Дима впился в мою шею.
Он повалил меня на кровать и вцепился в меня еще более ярким поцелуем.
Парень подхватил мою ногу и занес себе за спину, точно в танце…

††