Феникс

[Аннабет=)]

Ну.. Типо из дела не уходят просто так по желанию.

Жалко Окс(((

[Маруся]

Наконец-то прочла твою книгу Полин. Три дня потратила, но все-таки прочла. Должна сказать что ЭТО СУПЕР-ПУПЕР-МЕГА ШЕДЕВР!!!!!!!! У меня не хватает слов, чтобы передать, как мне она понравилась. Я еще никогда, и ничего подобного не читала. отличная идея. Так необычно и фениксы и лебеди и цифры... Так, кажется меня понесло. Нужно остановиться. Начну по порядку.
Так, начну сначала.
Девушки-киллеры. Да еще в таком возрасте! Сразу поняла, что книга должна мне понравиться. Всегда любила подобные вещи. Вот везет же некоторым!
Окс просто чудо. Такая отчаянная девушка и в тоже время очень самовлюбленная. Меня это даже бесило! но потом мое отношение к ней поменялось в лучшую сторону. Ох, как нелегко наверное жить с таким даром. Знать, что близкий тебе человек в скором времени умрет, это наверное самое ужасное, что может случиться с человеком.
Олеся мне тоже очень понравилась. Даже когда она вспылила в кино. У каждого свои тараканы в голове, а тут еще ей пришлось так кардинально поменять свою жизнь. Хорошо, что нервный срыв случился таким образом, а то так и самоубийством дело могло кончится.
Не могу передать, как мне жалко Гелю . Такая светлая девочка и такая нелегкая судьба. Ох, как же мне хочется чтобы ты поскорее ее вернула! Ты ведь не можешь ее вот так просто убить! Я верю что она еще вернется. Вот хоть убей. Меня, кстати взбесило, как легко Окс ее бросила в горящем доме. Да ни за что в жизни, человек который так любит, как описано в книги, не станет сохранять свою шкуру, если есть надежда, что родной человек еще жив. (Вот если бы дом взорвался, тогда еще можно было найти оправдания, а так - уж извини, не могу) Хотя это только мое мнение.
Очень жаль Инессу. Я конечно понимаю, что она феникс и вскоре переродится, но я о другом. Жить с любимым человеком, который тебя не любит и не скрывает этого. Бедная Несс. Надеюсь в новой жизни ей повезет больше.
Глеб просто лапочка. Всегда нравились брюнеты. Рада что он оказался жив.
Кирилл это вообще! Такая любовь! Вот таких бы побольше в реальной жизни. (Я не имею ввиду бескровных существ ) Не знаю почему, но он мне сразу понравился. Правда когда я узнала что он лебедь, у меня закрались сомнения, но следующие главы их отмели. Господи, сколько же ему пришлось пережить, чтобы Окс, наконец обрела счастья, а она постоянно влипает в передряги и ему приходиться снова из кожи вон лезть, чтобы спасти ее. Надеюсь, что у него все-таки получится сдержать свое обещание и они будут жить недолго(по сравнению с тем, сколько они уже живут), но счастливо. Кстати, дано хотела спросить, в восьмой главе, Кирилл произнес очень странную фразу: "Как ты можешь быть одной из них?" Никак не могу понять смысл этих слов. Он же знает, кто такая Окс, знает, что она сама этого не выбирала. В общем, странная эта фраза.
Очень интересно, что же случится с ними дальше! Как Окс спасется от Антона? А может он сам ей в чем-то поможет? Или же он причастен к этой войне? В общем, на его счет у меня еще много всяких мыслей.
Да, чуть не забыла. А Костя еще появится в книге? А Лиза? Она тоже лебедь или человек? А между ней и Костей реальные чувства или это просто игра на людях, как у них с Окс в самом начале?
Ох. Что-то я совсем расписалась. Жду проду))))) Очень-очень жду.

[(Полина.П)]

Чего этот Антон так к ним пристал?У него же деньги не крали,они просто уехали,не понимаю

Это закон. Если тебя завербовали - ты уже уйти не можешь. А девушки не то, что ушли, они сбежали! + ко всему - они слишком много знают...

Ну.. Типо из дела не уходят просто так по желанию.

В общем-то ты права.)

Должна сказать что ЭТО СУПЕР-ПУПЕР-МЕГА ШЕДЕВР!!!!!!!!

Засмущала даже.)) Но спасибо огромное.)

Окс просто чудо. Такая отчаянная девушка и в тоже время очень самовлюбленная.

Она классная. У нее есть свой внутренний стержень, и мне это нравится. Она знает, чего хочет и неуклонно идет к цели.)

Не могу передать, как мне жалко Гелю

Как всегда, я лишь поддакиваю. Ее смерть была, пожалуй, самым ужасным моментом для меня в книге...

Меня, кстати взбесило, как легко Окс ее бросила в горящем доме.

Что же. Взрыв был, вообще-то, просто не сильный и только на втором этаже, где и могла спасаться от пламени девочка. А Окс... да уж. Поступила ужасно. Но у нее была путаница в голове, она еще плохо соображала из-за собственноручного убийства Кирилла (кстати его она тоже любила, хотя и убила ради себя)... Она еще не понимала, чего лишается. Лишь потом...

Жить с любимым человеком, который тебя не любит и не скрывает этого.

Да... Это ужасно, согласна. Как представлю себя на ее месте...

Надеюсь в новой жизни ей повезет больше.

Вся проблема в том, что это вечный, неизменный круг - раз за разом она будет испытывать похожие чувства, на протяжении всех жизней... И этот круг практически невозможно разорвать...

Господи, сколько же ему пришлось пережить, чтобы Окс, наконец обрела счастья, а она постоянно влипает в передряги и ему приходиться снова из кожи вон лезть, чтобы спасти ее.

Да уж. С одной стороны, ему крупно не повезло, что он влюбился в такую, как Окс - но почему, раскроется в книге потом, а другой... любая любовь такой силы волшебна, и нерушима. Он счастлив из-за того, что с ним такое произошло.

"Как ты можешь быть одной из них?"

Он имеет в виду, что раз она феникс, а он - лебедь, значит любви между ними не может быть. Это противоречит природе, да и они, вообще-то, заклятые враги. Вот он и спрашивает "как", ведь в этом отношении они должны принадлежать к одной расе, а Кирилл - стопроцентный лебедь.

А Костя еще появится в книге?

К сожалению, скорее всего нет. Я бы хотела уделить этому персонажу больше времени, да вот пока не собираюсь возвращать Окс в Омск. Правда, о нем еще будет, так сказать, флешблэк.
Лиза аналогично. Но о ней будет еще сказаны несколько своих слов.)

Она тоже лебедь или человек?

Об этом, о взаимоотношениях с Костей - чуть позже.)

Ох. Что-то я совсем расписалась. Жду проду))))) Очень-очень жду.

Громадное спасибо за такой большой отзыв. Читать было одно удовольствие!)
Проду...мм...)
договорились, уже кидаю!)

[(Полина.П)]

А вот и небольшой флешблэк.)

Тридцать третья глава

Лишаясь тепла, мы спешим найти его вновь, высматривая варианты в лицах прохожих, в обстановке, в окружающих нас предметах. Все человеческие стремления направлены на поиски мира, безопасности, источника радости и счастья.
Порой нам кажется – что просвета нет. Что вот он, конец твоим возможностям и надеждам. Дальше идти уже некуда.
Мы не понимаем, как много счастья нам приносит простая улыбка ближнего, пока не понимаем, что больше мы не увидим эту улыбку. Мы не ценим то, что имеем, привыкши к нему и полагая, что так будет длиться вечно.
Словно дети, слепо верящие тому, что вот это называется «небо», а это «цветок», мы так же думаем, что раз нам обещали в детстве, что мама никуда от тебя не денется, значит так и будет. Если близкий пообещал остаться – значит, это навсегда.
Как же глупы мы бываем, однако.
Любовь творит с нами странные вещи – привязываясь, мы не замечаем, что человек может от нас отдалится или вовсе уйти. Что его могут отнять у нас так же, как в малые годы отбирали игрушку, которую мы тащили в рот.
У нас забирают то, что нам дорого.
И такое происходит раз за разом.
Кто-то становится сильнее, выносливее. Быть может, равнодушнее и прохладнее. Кто-то же ломается под натиском уничтожающих чувств.
Кто-то выживает. И вновь ищет новый источник тепла.

Я сидела в помещении, куда ссылали всех не подчиняющихся. Снова на стуле и снова со связанными руками и ногами. Проклятье.
Проклятый круг повторения историй.
Хотя на этот раз я не думаю о том, как бы выбраться отсюда.
Помещение с офисными лампами казалось мне абсолютно пустым и холодным, даже еще более неживым, чем тогда, когда меня держали связанной в лодке. Хотя, быть может, свою долю сыграл тот факт, что я сейчас совсем одна. Пусто, кроме стула посреди камеры и металлической двери (могу поклясться всем, что у меня есть – сто процентов из непробиваемой стали) здесь только каменные стены, да и плохое освещение.
Помню, я как-то приходила в подобное помещение, где мы пытали одного пойманного оперативника из конкурирующей организации (мне же сказали, что он был террористом и подлежал уничтожению). Он рассмеялся, увидев меня – тогда мне было лет четырнадцать. Правда, я стерла его ухмылку, выстрелив ему в ногу – пусть знает, что со мной шутить нельзя.
И хотя у меня было задание выпутать информацию у него любой ценой, я все же не хотела причинять ему боль, итак уже подстрелив. Единственное, что я делала, это показывала всем своим видом непоколебимость и спокойствие руки. Я хотела, чтобы все подумали (в том не только тот мужчина, но и мое начальство), что могу запросто его прикончить.
Все это время за нами обоими следили в видеокамеры, а в ухе был наушник, через который мне давали приказы. В один момент мне скомандовали убить его – но я ослушалась, продолжая выпытывать у него информацию.
И мне это удалось. Я выведала у него все, что нужно было моим людям.
Непослушание сошло мне с рук, так как я добилась того, чего от меня требовали, но все же как никак это было неповиновением.
В конечном счете, того мужчину убили. Он все равно был обречен – если попадаешь в руки соперникам – ты труп, ведь выбраться практически невозможно.
Но, по крайней мере, он умер не из-за меня.
Тогда мне дали недельный отпуск от тренировок, занятий и всего прочего. Эта была своеобразная плата за хорошо сработанную миссию, но в то же время предупреждением – мол, они мне говорили: «даже если ты и не живешь с нами – мы все равно достанем тебя из-под земли. Попробуешь сбежать – и второе неподчинение тебе уже не проститься. Ты будешь убита».
Я впервые за три года, что провела в Центре, где пила, ела, обучалась, вышла наконец на отрытый воздух. Увидела солнце. Цианиновое чистое небо. Зеленую траву. Одуванчики. Это было похоже на чудо для меня, ведь я совсем забыла, как все это выглядит (потому что после потери памяти лицезрела все это лишь однажды – когда очнулась на берегу, да и то все это происходило в бессознательном состоянии, а следующим днем после я была уже в Центре и с того момента не покидала его).
В ту самую неделю мне впервые предоставили свой собственный дом, в котором я жила последующие три года. В те дни та квартира была мне ненавистна – я желала свободы, а не каменных стен, окружающих меня, словно клетка. Словно страдающая клаустрофобией я бежала из душившего меня пространства и проводила все время на улице.
Однажды я гуляла ночью по парку, который был моим самым любимым, и услышала крики. Детский плач, доносившийся откуда-то с запада. Не знаю, что тогда заставило меня пойти в том направлении – я просто не раздумывая помчалась туда.
И увидела загнанную девятилетнюю девочку. У нее были красные цифры, но не это привлекло мое внимание – мне навеки запомнилось ее лицо. Эти большие испуганные серые глаза, ищущие чуда и надежды, но так и не находившие их. Эта девочка поймала мой взгляд, и неотрывно искала моей помощи в недрогнувших мускулах.
У нее было личико ангела, сошедшего ко мне с небес.
Словно не она искала спасения, а я. Будто бы сохранив жизнь той девочке, я могла найти спасение самой себе, своим собственным грехам.
Тогда во мне что-то сломалось.
Я крикнула ей слова о том, что я – друг, и в тот же момент схватила за руку, побежав, что было сил. У меня был пистолет, и едва завидела вдалеке мужчину, который впоследствии оказался приемным отцом той девочки, я открыла по нему огонь, загораживая своим телом маленькую хрупкую девочку. Я стреляла в грудь. В тот день моя нелюбовь к убийствам куда-то испарилась, оставив после себя одну лишь ненависть.
И я бы попала, не сомневаюсь. Я бы убила того мужчину, даже глазом не моргнув.
Но девочка остановила меня, хватаясь своими тоненькими исхудалыми ручонками за мои запястья, пытаясь опустить мою напряженную руку. Она хотела, чтобы ее спасение было чистым, она не желала, чтобы по ее вине умер даже такой ужасный человек, как тот мужчина. Ангел.
Я промахнулась. Мужчина сумел сбежать.
Будь передо мной другая девочка, я бы разозлилась. Но на нее я не могла даже со злобой что-то подумать, не то, чтобы что-то сказать или почувствовать.
Когда услышала ее имя, на меня словно снизошло волшебство. Ангелина. Это не могло быть совпадением. Хоть и не верившая в Бога, в существование ангела воплоти я могла поверить безоговорочно.
Я предложила девочке остаться у меня. Приютила ее, ухаживала за ней и с тех пор моя квартира больше не казалась клеткой – она была для меня убежищем, тем местом, где жил ангел. Когда Геля впервые назвала меня своей сестрой, внутри меня словно воспылало что-то, какое-то непонятное и необъятное чувство легкости. Одно словечко вознесло меня над реальностью.
Я полюбила ее.
Всем сердцем. Никогда не встречала человека, похожего на нее. Выросшая в детдоме, она отнюдь не стала алчной и злобной – напротив, она была самым чистым ребенком, которого я когда-либо знала.
Она была моим островком света – ради этой девочки я была готова на что угодно.
Конечно же, я недолго была святой, живущей по заповеди «не убий». Через пару недель я впервые выстрелила в сердце своему первому заданию. Я до сих пор помню его лицо, оно преследует меня постоянно. Эта мольба на нем, и отпечаток скорой смерти, горящая в его глазах. Он знал, что умрет. Он умолял меня не делать этого, не губить свою жизнь. Но тот случай в парке научил меня, что в мире правит закон «убей, или умрешь сам». Я ожесточилась, стала более хладнокровной. Я убивала.
Но все менялась, едва я заходила в комнату к моей названной сестре. Она каждый раз словно бы забирала все мои грехи, очищала меня, едва посмотрев глубоко в мою душу своими огромными серыми глазами.
Через пару дней моей первой миссией в качестве киллерши, меня отвели в школу, которая была прикрытием, своеобразное алиби нормальной жизни. Помню, за мной постоянно вначале следовали люди из Центра – такие накаченные мужчины в черных деловых костюмах и с наушниками в ушах, которых все принимали за телохранителей, полагая, что я дочь какой-то очень важной секретной шишки. Конечно, по своей сути, они были правы, хоть я и не была дочерью Антона.
Все считали меня неприступной, важной персоной, боялись приблизится ко мне.
Но под конец первого же дня ко мне подсел мальчик – милый парень с горбинкой на носу и слегка кудрявыми светлыми волосами. Он в шутку предположил, что я принцесса, раз за мной такой тщательный контроль.
Сначала я с недоверием относилась к этому мальчику, подсаживающемуся ко мне каждый день, но позже я прониклась его веселостью и участием. Костя стал моим самым близким другом.
В те дни со мной в класс ходила еще одна девочка. И если ко многим ребятам из школы я относилась с неким возвышением, словно имея особый социальный статус, то эту девушку я просто недолюбливала. И не из-за того, что она как-то на меня нарывалась или еще что – для этого существовала Алла – а просто потому, что она меня тоже, мягко говоря, не считала подругой. Она ходила вся насупившаяся, едва видела меня, а в ее глазах играла зависть. И хотя она была и в лицах других детей, эта зависть была другой. В основном одноклассники лебезили передо мной, а эта светловолосая девушка просто пыталась не замечать меня.
И вот однажды мне предложили миссию и сказали, что на этот раз у меня будет напарник. Я так обрадовалась этому, ведь всегда выступала одна. Настал великой момент – меня повели в ту комнату, где и должен был находиться мой партнер.
Помню все так же четко, как сейчас – открылась заветная дверь, вперед меня прошел Антон, а затем… Первым, что я увидела – были те самые волнистые длинные светлые волосы.
Та самая девушка, ходившая со мной в один класс.
Олеся.
С улыбкой вспоминается, как мы во время миссии постоянно пытались показать свое превосходство, а я еще и все время пеняла на то, что у меня выше уровень подготовки, что я вся такая крутая. А Олеся пыталась все время понизить меня. Глупыми мы были, что уж поделать.
Но когда задание подходило к концу, я увидела, как один из телохранителей нашего заказа поднимает пистолет, готовый уже направить его на Олесю. Она его не видела, была занята другим. И, несмотря на все наши разногласия, я спасла ей жизнь.
Итог – мы приноровились друг к другу. Мы понимали друг друга.
Мы стали самыми неразлучными подругами, которых только можно представить.
Конечно, я все так же относилась к каждому с некоторого расстояния вытянутой руки – я боялась, что если привяжусь к человеку, то потеряв его, мне будет больно. И все же мы любили друг дружку. По-своему.
От воспоминаний глаза наполняются влагой. Так странно. Снова плачу, как какая-нибудь меланхоличка. Глупо, очень глупо, а еще неосторожно. Но все же так хочется… Мой ангел умер. Олеся в опасности, если вообще выжила. Костя тоже возможно мертв – для людей из Центра нет ничего святого, а уж тем более человеческих отношений. Глеб тоже под угрозой. Кирилл… О нем вообще страшно заговаривать. Кто знает, как могут расценить его пуле-не-убиваемость?..
Я не знаю, живы ли они все. Те, кто был дороже остальных. Те, с кем у меня связаны самые теплые воспоминания, что у меня имелись.
Раздались шаги.
Сжав зубы, я вспомнила то, почему я здесь.
И почему не могу бежать.

[Валерия Ильященко]

Грустно(Однако работа у Окс не такая противная.Знакомство с Антоном привело ее к дружбе с Олесей и Костей.Если бы не Антон,она не спасла бы Гелю,а в последующем не познакомилась с Кириллом.Так что Антон-связующее звено)))

[(Полина.П)]

Быть может, я соглашусь. Но только не в отношении Кирилла - он появился совсем независимо от Антона. Это он сам нашел Окс.) А про Гелю ты попала в самую точку...

[Аннабет=)]

Олеся уже с самого начала завидовала Оксане. Этим все сказано, по крайней мере, для меня. Даже то, что они спасали иногда друг другу жизнь и были хорошими подругами, не прячет ее недостатка.

[(Полина.П)]

Да, этот аспект прошлого задумывался с самого начала - чтобы показать, что как бы Окс не забывала об этом, Олеся всегда будет завистливой. Просто когда дружишь - перестаешь, или пытаешься не замечать недостатки...

[ANNA]

ох ох ох......Да.....Вообще не представляю что же будет.....
Скоро конец я так понимаю....
блин блин блин......Не хочу.....хочу еще еще и еще.....
Не тяни с продой....

[(Полина.П)]

ха... это, наверное, будет самая маленькая глава, которую я когда-либо писала... но что поделаешь - после нее вам только заключения ждать... а потом, к моему сожалению (не знаю, как на счет вас) Феникс кончится...
От автора: интересно, кто-нибудь заметил, что все главы Феникса были отмечены красной гаммой, а особенно важные или действенные - ярко красным цветом, а эта - синяя?)

Тридцать четвертая глава

В моменты кризисов в жизнях людей религия проявляет свои функции и признаки сильнее, чем до этого. Это происходит потому, что люди склонны верить во что-то мифическое, неподвластное пониманию. Люди надеяться на то, что что-то выше стоящее спасет их. Когда выхода не видно, хочется верить в то, что путь буден найден благодаря Богу или какому-нибудь другому высшему созданию.
Подобное происходило и во Франции в тысяча четыреста двадцатых годах, когда Столетняя война принесла стране тысячи потерь. В те годы на сцене появилась Жанна Д’арк, называвшая себя «Жанной Девственницей» и говорившая, что слышит голоса ангелов, отчего ее звали «Божьей посланницей». Жанна именем Бога пообещала Франции победу.
И ей поверили.

Из-за боли в ребре не хотелось шевелиться, поэтому у меня была наклонена голова вниз, и из-за этого первое, что я увидела в свете лампы, - начищенные мужские черные туфли, приближающиеся ко мне.
И только подняв глаза, я заметила черные глаза Антона. Они холодно, с каким-то сожалением смотрели на меня.
- Сколько я здесь уже? – говорит было трудно, в горле першило, словно я кричала в течение нескольких последних часов, или бегала километровые расстояния. Хотя на самом деле, последний вариант подходил.
- Шесть часов.
- А почему так долго? – скучающим тоном протянула я.
Антон подошел ближе и сел рядом со мной на корточки, глядя мне в глаза.
- А ты хочешь побыстрее?
- Не мешало бы. От меня дурно пахнет. Еще чуть-чуть и подохну сама. А это скучно… - я сморщила нос.
Антон засмеялся.
- Чувства юмора тебе не занимать, - прокомментировал он.
Затем вздохнул и известил меня о последней новости:
- Фора у твоих друзей истекла – теперь их везде разыскивают мои люди, - сказал он так, словно сильно об этом сожалел.
- Что же, надеюсь, они их не достанут, - я пожала плечами, отчего вновь вспыхнула боль в ребре.
Проклятье!
- Скажи, ты действительно хочешь отдать за этих людишек свою бесценную жизнь? Ты осознаешь хотя бы то, что она больше к тебе никогда не вернется?
Это вновь вернуло меня к воспоминаниям, которые несколько минут назад витали в моей голове.
- Когда Геля горела… - я стала говорить отрывочно, так как сосредоточиться на речи не было никакого желания. Я переживала те страшные моменты заново, но мне это было необходимо – чтобы почувствовать силу.
По лицу Антона было понятно, что он не понимает, о чем я говорю. А и не нужно – это была исповедь не ему, а кому-то, кто бы меня по-настоящему услышал. Например, моему ангелку воплоти. Я никогда никому этого не говорила… Но слова были со мной все эти два месяца.
- …тогда я хотела рвануть за ней прямо в самое пекло – все сделать, лишь бы она осталась жива. Я тогда подумала: «как?! Только не она! Слишком рано!» Ей ведь было всего двенадцать лет… - мой голос срывался, но я продолжала вести свой монолог. – Но тут вдруг я вспомнила про то, чего я собиралась лишиться… Эгоизм сыграл свою роль. Я убежала, не смогла рискнуть своей жизнью ради нее. Тогда я успокоила себя тем, что Гелю все равно не спасти. Что ей итак мало осталось… Сколько же раз я хотела себя прикончить за эту мысль!.. Но потом я вспоминала, что раз уж не отдала свое существование за нее, так зачем тратить его впустую? Я приноровилась. К новой жизни. Без Гели. Все же ее образ преследовал меня постоянно… Как то, чего я не смогла уберечь из-за своей самовлюбленности. Самое светлое, теплое… - я замолчала на секунду, стараясь справится со своей печалью. Я не плакала, нет. Но в душе было так пусто, словно оттуда вынули сердце… - И когда сегодня произошло то, что произошло… Передо мной вновь предстало ее детское личико… Оно напомнило мне о том, что в жизни есть кое-что поважнее своего спасения. Я не могла позволить умереть еще и им, - я имела в виду всех, находившихся тогда в машине. – Я слишком поздно поняла это.
«Поэтому я не спасла тебя… - прошептала я в своих мыслях. – Прости, я так виновата!»
Пожалуйста, пусть Ангел меня когда-нибудь услышит!
- Антон, - обратилась я к нему. – Если вы их найдете, пообещай, что они не будут мучиться.
Антон видел, что я говорила абсолютно серьезно. Думаю, что осуществить такую пустяковую просьбу ему не составило бы труда – все равно ни Кирилл, ни Олеся, ни Глеб не представляли для него никакой познавательной ценности – пытать их не зачем, выяснять что-либо тоже нет смысла…
Полагаю, он согласен, хотя и никак не отреагировал, словно игнорируя меня.
- Знаешь, что я думаю? – спросил он.
Я усмехнулась.
- Я тебе не тот вампирчик, который мысли читал – для меня чужая голова потемки, - я усмехнулась.
- Ты сильно изменилась за время своего отсутствия, - он пропустил мою реплику мимо ушей. – Стала более… человечной.
Я опустила глаза, рассматривая свои искореженные коленки.
- Так и есть. Я изменилась.
- Очень жаль, Оксана, очень жаль… - кажется, он действительно сожалел. Я нахмурилась. К чему клонит мой бывший босс? – Кстати вот и ответ на твой вопрос. Все было так долго, потому мы решали твою дальнейшую судьбу. Сошлись на том, чтобы дать тебе еще один шанс – если бы ты могла вновь вернуться к нам в коллектив. Но, как ты, я думаю, уже догадалась, проверку не прошла…
Так эти его вопросы были всего лишь проверкой? А я подумала, что ему действительно интересны мои мотивы…
Хотелось плюнуть прямо в его лицо.
- Антон… Мне так жаль, что мы не можем вернуться обратно в сегодняшнюю ночь…
Он приблизился ко мне.
- Тогда бы ты изменила свое мнение и не продавала бы свою жизнь, не так ли? – предположил он.
Я хищно улыбнулась.
- Тогда бы я всадила пулю в твое сердце, - четко проговорила я.
Антон тут же вскочил, а мне прилетело его ладонью по щеке, которая итак уже словно бы не была частью моего тела – будь рядом зеркало, я бы от него шарахалась, как ужаленная, ведь если бы я сейчас увидела свое отражение - померла бы на месте.
Даже боль уже не ощущалась – такое бывает, когда например обожжешься так, что сгорят все нервные окончания, и ты уже ничего не чувствуешь.
И, говоря начистоту, чувствовать боль гораздо лучше.
Я услышала звук щелчка пистолета, снимаемого с предохранителя. Посмотрела наверх, на своего убийцу. Приготовилась непоколебимо смотреть ему в глаза.
- Прощай, Оксана, - сказал Антон. – Девушка, которую я вытащил из воды…
Все.
Теперь точно конец.
Говорят, что в такие моменты пролетает вся жизнь перед глазами. Люди ведь даже не догадываются, насколько же они правы… За эту крошечную секунду я вспомнила обо всем с неизведанной скоростью мысли. Все радостные моменты – я сознательно не говорила «счастливые» - пролетели перед сетчаткой как на видеоплеере. Все, что когда-либо связано с этой моей жизнью – и я не имела в виду то, что я – феникс, и что у меня таких жизней было немало. Нет. Под «этой жизнью» я подразумевала все пять лет с тех пор, как меня вытащили из реки, с совершенно пустым листом вместо воспоминаний. Я никогда не вспомню, что было до этого – а нужно ли? Неужели суть всех этих циклов и заключается в том, чтобы переживать все снова и снова с нарушенной памятью?
Почему-то проскочила мысль о Боге. Странно, что Жанна верила в него, а я нет, ведь так? Когда я впервые задумалась о ее религиозности, этот вопрос сильно напряг меня. Разве такое возможно? Все ведь должно идти по кругу, разве нет? Любой верящий осудил бы меня за такие мысли, но все же я пришла к тому, что однажды я просто разочаровалась в нем – в Боге.
Но сейчас почему-то эта вера вспыхнула во мне на долю секунды – я готова была принять Его волю, Его руку.
Прогремел выстрел - прямо в мою голову вошла пуля.