Повелители снов

Тата совсем свихнулась.Но я таких родителей знаю.Они считают,что их дети должны делать все,что в свое время хотели,но не успели или не смогли сделать родители.Так же и Тата.
Жалко ребенка,любой врач скажет,что с таким режимом она долго не продержится и свалиться.
Отношения в 12 - это ненормально.Еще маленькая для таких мыслей.Понимаю,когда 13 уже можно,но не в 12.Да и курение.Уф,поражают такие дети,которые уже с этого возраста курят.Так и до 30 не доживут.Помрут от рака легких.Зато теперь не думаю,что Тата может как-то грубо разговаривать с Ариной, просто потому что,больше не является авторитетом

Господи, Кармен-моя-Сюита, это что же я пропустила!!!
Машка, я в восторге!
Однако, прежде чем хвалить, первое, что я хочу сказать это то, что перескоки во времени стали немного напрягать. Я понимаю, конечно, что всего не расскажешь, но хотелось бы хотя бы узнать, как обстояли дела в пропущенное время. А то нам показывают, как Арина возненавидела сестру, а тут вдруг спустя годы и актовый зал, и Андрей, и множество кружков Кати... Хотя бы предысторию хотелось бы прочитать, краткий экскурс что ли.
Ладно, теперь о главе.
хочу заметить, что обе девочки очень сильно изменились. И, как бы не говорили учителя и все остальные, взрослее своих лет ум имеется у обеих сестер. Они обе слишком быстро выросли, им не 9 и не 12 - им лет по 11 и 14. Такие мысли, действия... У одной это проявляется в созидательной деятельности, у другой во вредных привычках и такой ранней и юной влюбленности в друга... Кстати, откуда он взялся вообще? Мне бы хотелось узнать, с какой вышки он вообще свалился. И это еще раз возвращает нас к тому самому экскурсу, о котором я говорила вначале. Ну да ладно.
Эх. Мне так нравится эта сцена с поцелуем... Она заставляет меня улыбаться. Так здорово. Моя любимая, определенно.
Я жду продолжения!

Ну что можно сказать тебе. Хорошая глава. Жаль Катю, что мама её слишком опекает. Я её понимаю, в детстве мамка тожа затаскала везде где только можно. Мне кажется, ничем это хорошим не кончится, такая "забота". Что касается Арины, ну по сравнению с Катей, думаю ей жить стало проще, ведь сестрёнке теперь не позавидуешь Катя видит, как живёт Арина и теперь не хочет выделяться думаю. Т.е. все эти кружки, курсы, это всё желание матери, не думаю, что у Кати есть оно. Однако странно, что вместо того, чтобы радоваться нормальной жизни, Арина до сих пор как я поняла не может смириться с тем, что Катю мать любит больше. Странно, что в 12 лет она уже курит. Даже если выглядит на 14, всё равно как-то...Я тоже первый раз в 12 лет попробовала, но я впринципе ещё не знала, что как и не стала. И мне кажется рано вся эта гробля здоровья пошла. И любовь. Не сказала бы, что в жизни сейчас есть дети 12-ти лет, которые против, что их друзья курят, даже если это немного больше чем дружба. Ведь в 12 это считается круто Куришь - ооо значит молодец, взрослый.
Что касается отношения учителя к Арине, у меня так-же постоянно в прошлой школе было. Не то, чтобы Арина наверное плохая, просто Катя первая по всем рейтингам, поэтому и оттесняет Арину.
А что случилось с Настей и прочими друзьями? они ещё появятся в книге?

Читаю твою повесть. Интересно, мне нравится.
Теперь у Кати очень тяжелая жизнь, никакого отдыха. Знаешь, а я все-таки понимаю Тату - она хочет, чтобы ее единственная дочка выросла разносторонним и образованным человеком. Но тут она явно перегибает палку - такая нагрузка просто вредна для здоровья! Бабушка права, а вот Тата этого не понимает, хоть и желает Кате всего самого лучшего.
А учителя-то с Катей как сюсюкают! Не люблю такое общение, это раздражительно.
Очень часто происходит так, что зло, сделанное кем-либо, возвращается к этому человеку, как бумеранг. Я сама сталкивалась в жизни с такими ситуациями) Вот и с Катей так же. Столько времени она пакостила Арине - и все это вернулось к ней в виде отсутствия выбора, многочисленных кружков и стресса. Зато сил и времени на всякие пакости не остается)) Хотя теперь Катя уже не вызывает такой неприязни, если честно. Жалость делает свое дело.
Девятилетняя девочка ни разу не пробовала колу? С ума сойти! И главное - Арине Тата разрешает. Вот нет ничего хуже, когда ребенок сидит такое разное отношение родителей к своим детям. Да еще и Тата говорит, что кола разъедает печень, а второй своей дочери, "которую она очень любит", можно. Ее-то печень не волнует Тату?! Хотя мне кажется, что нет. Похоже, она махнула рукой на старшую дочь.
Ненавидеть детские портфели - это полный бред! Не знаю, как в других классах, а у нас в начальной школе с сумками вообще никто не ходил. И, потом, сумки с множеством тяжелых учебников просто вредны для позвоночника! Я сама в школу с ними крайне редко хожу, чаще с рюкзаком - так намного удобнее, и плечо не болит.
Арина уже не вызывает той прежней симпатии. По-моему, неплохо было бы написать предысторию, в которой рассказывалось бы, какие были отношения у девочек после дня рождения, и каким образом Арина из милой девочки превратилась в трудного подростка. То, что она курит и встречается с парнем в 12 лет - это ужасно! Но это ее выбор, и она могла пойти совершенно другим путем. Должна же она понимать, что хорошо, а что плохо.
Только мне показалось странным, что Андрей рассказывает Арине про вред курения. По-моему, мальчики, которые в таком возрасте встречаются с девушками, довольно глупы и считают, что курение - это круто. А умные и правильные мальчики в 12 лет вряд ли будут с кем-нибудь встречаться.
Жду продолжения!

Девочки, у меня сейчас серьёзные запарки с родителями, и доступ к компу временный, не знаю, когда снова получится зайти. Постараюсь прорываться к компьютеру почаще, но точно ничего неизвестно... Поэтому отзывы пишите поскорее, хорошо?:)


Глава 12.


- Эй! Вы теперь вообще меня ждать не будете? – вдруг догнала подруг Арина, оставив позади недоумённого Андрея, с детским визгом запрыгнула на шею Лизе и закрыла ей ладонями глаза. Девочка захихикала и резко обернувшись, сбросила её в снег; Арина успела схватиться за руки и дёрнула подругу на себя, и та рухнула в сугроб вслед за ней.
- Ну что ты творишь! – смешная шапочка с помпоном налезла Лизе на глаза, но она только сильнее натянула её, почти полностью закрыв хорошенькое покрасневшее личико и уткнулась в снег. – Девочки, она меня закопала…
- Что? – с наигранным возмущением схватилась за голову Ира. – Бей её!
И она, заливаясь смехом, упала к ним и легонько схватив Арину за щёчки, растянула улыбку и повернула её лицо к остальным:
- Она? Закопала? Да ну, смотрите, какая милая девочка! Какие щёёёчки!
- Девки, ну хватит, а? Бесите, правда! – с трудом удерживая смех, простонала Лена; в декабре ей уже исполнилось тринадцать лет, и она чувствовала себя слишком взрослой, чтобы придаваться детским забавам. Её уже вообще начинали немного раздражать подруги – ладно, Лиза, у неё был просто такой характер. Милая и маленькая, точно ребёнок, она излучала радость и веселье, пусть иногда вела себя откровенно по-детски. Но Арина-то с Ирой куда? Вроде бы что-то понимают, не дети, а…
- Ну что тебе не нравится? – Арина с вызовом подняла голову. – Лен, ты такая зануда стала! Вообще шуток не понимаешь? По всему, что происходит в последнее время, я бы сказала, что мы вообще разные люди. Ты общаешься-то с нами нормально, только когда мы пьём вместе! А так что, все темы кончились? И дружбы больше нет?
- Да причём тут это! Что ты заводишься? – девочка пошла на попятную, но оказалось поздно.
- Я завожусь? Я давно хотела это сказать! Уж кто бесит, так это ты, со своими придирками! Не нравится – вали. А учить нас не тебе.
- Вот как? – Лена перешла на крик. – Ну и сидите тут, давайте, сыпьте снежочек и хохочите! Взрослые, тоже мне. Только понты, а ума у вас не прибавилось. И вообще, в классе кроме вас покруче кто найдётся и поинтересней.
- Вали-вали. Подруга, тоже мне. – фыркнула Лиза, встав на коленки и обхватив руками Арину. Ей было совсем не холодно, но по телу пробегала какая-то дрожь… Они дружили так давно, только вот отдалились в последнее время. Девочке казалось, что всё временно, пройдёт и станет, как раньше. Она принимала их такими, какими они были, принимала грубости, обидчивость, занудство и излишнюю энергию. Лиза злилась, когда подруги выпивали и курили, гуляя с ними и никогда не делая этого, но она бы никогда вот так не ушла.
Не предала их.
Она помнила, как попала в эту компанию. Как сначала они терпеть не могли друг друга, как потом начали общаться всё теснее и теснее, сидели за партами и ходили всюду своей четвёркой. А вот теперь Лена откололась. В общем-то, она уже давно стала дальше от них, и это не могло продолжаться дальше. Рано или поздно всё хрупкое и невечное приходит к концу, так как это произошло сейчас.
Никто, кроме неё, в сущности, не понял, насколько глобальной оказалась эта ссора. Они ругались уже десять, сто раз – и всё равно всё возвращалось на круги своя – вернётся и теперь. Лена не сумеет без них, а они – без неё, и рано или поздно снова помирятся. Обязательно.
- А у меня идея. – Ира поднялась и отряхнула джинсы. – Мне надоело с моими русыми волосам ходить! Сегодня вот денег попросила… Просто так попросила, а в голову вдруг пришло их покрасить. Поможете?
- А… ну конечно! – Арина с радостью согласилась. – Пошли к тебе тогда, там и покрасим. И никаких заморочек с салонами и парикмахерами. Всё в лучшем виде сделаем! А вот я, - она крутанулась на ноге, - возьму и покрашусь в светлый цвет. Мне пойдёт?
- Да, очень! – Лиза подскочила и затанцевала рядом, включив в наушниках музыку. – Ну всё, пошли!


В квартире Румянцевых захлопнулась дверь за репетиром Кати; Тата позвала девочку на обед. Надо сказать, женщина придерживалась странных взглядов в вопросах питания – она искренне не понимала, почему нельзя кормить детей только любимой едой, ведь всё равно этим можно насытиться, притом с аппетитом и удовольствием. Потому чистенький стол с нежно-голубой скатертью был сервирован весьма странно - жареная картошка источала приятный аромат, на сухой матовой тарелочке лежала нарезанная толстыми кружочками сырокопчёная колбаса, а рядом стоял стакан фруктового сока и вазочка леденцов, вместо обычного супа и хлеба, которым следовало питаться. Но Катя, наголодавшаяся за день, была только рада вкусному обеду и схватив книгу, уселась за стол.

- Кушай, солнышко, а я скоро вернусь. – женщина поцеловала дочь в голову и, накидывая на ходу шубу, собралась покинуть квартиру. Девочка очень редко оставалась одна – хоть отец всё время работал, в отсутствие Таты он обыкновенно находился дома, и только сестра возвращалась под вечер.
Иногда у Кати создавалось ощущение, что Арине был противен родной дом, и она стремилась сбежать из их огромной красивой квартиры. Вечно гуляла с друзьями, задерживалась в школе, оставалась ночевать у подруг. Конечно, порой она приводила девчонок к себе и закрывалась в своей комнате, но вела себя всегда с вызовом, точно доказывая, что была здесь не чужой, а хозяйкой. Громко говорила, бросала вещи по углам и ничего не убирала за собой, огрызалась на слова родителей. Она делала всё как будто назло, заряжая атмосферу вокруг себя негативом и порой с таким надрывом, что становилось совершенно ясно – таким образом девочка просто показывала, что этот дом всё-таки её по праву. Но только по праву. На самом деле Арина чувствовала истину, осознание которой гнало прочь из квартиры, дома, который был и одновременно не был её.
Катя этого понять не могла; она любила находиться дома, обожала свою просторную комнату с светлыми окнами, но по большей части уезжала на занятия и возвращалась, чтобы перекусить или лечь спать. И всё-таки это был её дом, несмотря ни на что…
- Ты уже уходишь? – услышала девочка голос отца из коридора, затем стук каблуков матери и её торопливый ответ.
- Да, мне пора… Катя сейчас поест и к ней придёт заниматься учитель. Отдашь ей этот конверт, хорошо? А потом – она тебе скажет когда, отвезёшь её в студию. Я вернусь завтра.
- А тебе не кажется, что Катя устала? – Александр заговорил с жесткостью и холодной отчуждённостью. – Она маленький ребёнок, ей хочется бегать, играть, как и всем. Что ты с ней делаешь?
- Я? Да что тебе не нравится! – рассерженно выпалила женщина и фыркнула. – Я даю ей образование. Пытаюсь развить со всех сторон, чтобы ничего не упустить! Да кому она нужна будет заграницей без этого всего?
- Заграницей? А ты уже решила, что она захочет там жить? – наступал он, точно защищая права дочери. Тата скривила губы и закатила глаза; ей казалось, что до такой простой, элементарной мысли нельзя было не дойти своим умом.
- А что, ты намереваешься оставить её в этой дыре?
- Дыре… Я намереваюсь дать ей выбор! И вообще, кто говорил мне о патриотизме, о любви к Родине? Не ты ли?
- Ну я. – согласилась она. – И что с того? Это было давно… Моё мнение изменилось. Теперь я открыла глаза и вижу, в какой убогой стране я живу! Знаешь, это действительно ужасно. А патриотизм – только молодость и всё такое…
- Да не твоё мнение изменилось. Это ты изменилась! – обычно спокойный и выдержанный мужчина повысил голос. – Как только появились большие деньги, тебя точно подменили. Ну ладно ты, ты взрослый человек и имеешь право думать так, как хочешь! Но зачем ты забила голову Кате всей своей ерундой?
- Потому что это не ерунда! Ты ничего не понимаешь!
- Да? А давай-ка её саму спросим! – тон Александра заставил Катю вздрогнуть. Нет, ей не было страшно, отец никогда не кричал на неё и не наказывал. Просто этот короткий разговор был не первым и, судя по всему, не последним между родителями. Они превратились в совершенно чужих людей, которых связывали, казалось, только дочери. Именно это пугало девочку больше всего…
- Да, папочка? – она заглянула в коридор и невольно моргнула – от той картины, что она увидела, ей хотелось закрыть глаза. Другие бы ничего в ней не заметили особенного, но девочка видела…
Тата и Александр стояли друг напротив друга, она - в белой короткой шубе, он - в домашней одежде, опершись на стену. Глаза отца смотрели так непроницаемо и глухо, с такой малой толикой раздражения, точно перед ним была не любимая некогда жена, с которой он ссорился, а посторонняя женщина, вздумавшая спорить с ним. Мать походила скорее на ребёнка, слишком увлёкшегося дорогими игрушками, позабывшего себя, но действительно не понимавшего всего смысла и глубины ситуации. Она и вправду ничего не видела, не принимая к сердцу «мелкие», по её мнению, споры. На самом деле несколько шагов, разделявших их, были больше, гораздо больше тысяч километров и даже будучи рядом, эти люди не были вместе. То многое, что когда-то объединяло их, исчезло, и остались только отбившаяся от рук старшая дочь, настоящая отрада в лице послушной и тихой младшей и… привычка. Когда они были молоды, и жизнь только начиналась, им было важно любить. Ощущать внутри себя сжигающий огонь, нить, ведущую к другому человеку от самой души и связывающую их, верить, что так будет всегда. С момента их первой встречи прошло пятнадцать лет, и вот теперь, прошли и чувства, и необходимость их по отношению к друг другу. Всё подходило к концу.
- Катя, - Тата мягко вложила руку дочери в свою ладонь, - скажи мне честно – тебе всё нравится? Тебе интересно то, что ты учишь?
- Да, очень, мамочка. – девочка кивнула и оглянулась на отца.
- А чем ещё бы ты хотела заниматься? – спросил её Александр, тревожно вглядываясь в слишком серьёзные и понимающие детские глаза. – Может, гулять?
- Нет, гулять нельзя. Мама говорит, что если я буду гулять, а не учиться, то никогда ничего не добьюсь и всю жизнь останусь в неудачницах. А ещё она говорит, что иностранцам не нужна ничего не умеющая провинциалка. – спустя минуту, вспомнив вдолбленные слова Таты, ответила она. Мужчина нахмурился, точно испугался, как ровно и просто его доверчивая маленькая девочка в свои девять лет повторяла убеждения матери, которые уже почти стали её.
- А ты сама где хочешь жить, когда вырастешь?
- Конечно, в Европе или Америке! Россия – отсталая страна! – радостно выкрикнула Катя, с довольной улыбкой обернувшись, чтобы увидеть одобрение мамы. Александр с трудом сдерживался.
- Неужели ты на самом деле так считаешь? Ты видела столько красивых мест в Москве, в Петербурге, и ещё говоришь, что живёшь в отсталой стране?
- Ну… - девочка замялась, боясь выражать свои мысли при Тате. – Нет, она совсем не отсталая. Разве что зимой очень холодно, а так у нас красиво. Хотя, папа, и в Париже, и в Дрездене тоже красиво. Да же?
- Да, да. – он отмахнулся. – И ты совсем не устаёшь? Никогда не хочется отдохнуть?
- Хочется. – призналась Катя. – Иногда совсем не могу, так бы и уснула прямо на танцах. Но потом я вспоминаю, что приеду домой, покушаю, почитаю книжку, или что скоро воскресенье, и сразу как будто не устала.
- Вот видишь, до чего ты довела ребёнка! – с укором бросил мужчина, пытаясь пристыдить Тату. – Она ещё маленькая девочка, а ты вдолбила в неё столько… чуши! Зачем? Объясни мне, зачем? Почему ты не даёшь ей думать самой?
- Потому что я боюсь, что она будет думать неправильно! – с надрывом выкрикнула она, полностью забыв о присутствии дочери. – Да, а если она станет думать по-другому? Если из неё вырастет другой человек? Мне просто страшно!
- И что с того?! – терпение отца лопнуло. – Что, если она будет не такой, как ты хочешь, ты не будешь любить её?
- Именно этого я и боюсь! – неосторожно вырвалось у Таты и тут же она испуганно замолчала. Катя, чуть не до крови закусив губу, кивнула им и вернулась на кухню, с трудом пробормотав:
- Скоро придут заниматься, я лучше покушаю, хорошо?
Как только стихли её шаги, Александр потряс рукой у лба, не скрывая возмущения и злости.
- С ума сошла! Ты что при ней сказала? Я… я вообще не понимаю, как тебе воспитывать детей!
- Почему ты не доверяешь мне? – обиженно наклонила голову женщина. – Ты должен верить, что я справлюсь!
- Как ты сказала? – усмехнулся он. – «Справишься»? Я верил, что ты «справишься», когда тебе было двадцать три года. Но теперь-то! Тебе за тридцать, Наташа. Слову «справлюсь» тут уже нет места.
Тата с болью услышала имя «Наташа», точно резанувшее её слух.
Люди, с которыми она имела близкие отношения, никогда не называли её так. Это имя было скорее для новых знакомых, или же для тех, с кем она общалась напряжённо. В голове женщины мелькнуло, что знай она, что ей предстоит вот так услышать это от собственного мужа, она бы не стала ничего начинать. В простом обращении сквозила та истина, которую подсознательно почувствовала и она, и совершенно случайно назвавший её так Александр.

- Так, я иду смывать. – Арина старалась казаться серьёзной, глядя в камеру, но то и дело сгибалась и хохотала. Лиза, державшая её в руках, тоже сдерживалась из последних сил, улыбаясь так, что казалось, порвутся щёки. Ира, волосы которой ещё были тщательно смазаны краской, истерично смеялась на диване, наблюдая за этой сценой. Лиза бросила на подругу укоризненный взгляд, и отвернувшись, заговорила в камеру:
- Итак, наш процесс подходит к концу. Сейчас наша клиентка Арина…Арина Александровна Румянцева отправится в ванную комнату и смоет краску! Когда же мы увидим результат? Думаю, это случится минут через десять, не дольше. Наберитесь терпения! А теперь прервёмся на короткую рекламу!
Девочка поставила паузу и рухнула на стул, трясясь от хохота.
- Блин, что за бред? – Ира закрыла руками лицо. – Что за репортаж, а?
- Ну что ты начинаешь! Зато потом можно будет посмотреть. – довольная своим «шедевром кинематографа», фыркнула Лиза. Её собственные светло-русые волосы, собранные в хвостик, совсем растрепались; она не собиралась менять цвет. Наверное, она единственная из подруг, предпочитала естественную красоту. Стройная, невысокого роста, с ярко-голубыми глазами, девочка выглядела простой и цепляла именно этим. Так же было и с её характером – Лиза не могла похвастаться ни философичностью Арины и её резкой прямолинейностью, ни умением Иры заводить друзей за один день в любой компании, активностью и нескончаемым запасом энергии. Её качества раскрывались постепенно, не привлекая новых знакомых, но завоёвывая уважение и доверие близких друзей.
- Думаешь, мне сразу после неё идти смывать? – поинтересовалась подруга, осматривая в зеркале лицо и бережно дотрагиваясь руками до смазанных корней у самого лба. Лиза хотела что-то ответить, но в этот момент ворвалась Арина; капли воды стекали по её спине, а в руках девочка сжимала фен.
- Снимаем снова! – она вскочила и направила камеру на подругу. – Наконец, краска полностью смыта, и когда волосы будут высушены, мы увидим новую потрясающую причёску!
- Эй, заткнись. – хихикнула девочка и включила фен. За это время Ира вымыла голову и замотав её полотенцем, уселась на диване. Спустя пятнадцать минут Арина тщательно расчесалась и с ослепительной улыбкой помахала рукой в камеру. Её тёмные волосы теперь приобрели пшеничный цвет, полностью преобразив симпатичное лицо, добавив ему яркости и непривычной нежности. Девочка с любопытством смотрела в зеркало, ощупывая высушенные светлые пряди, которые они коротко постригли по плечи.
- А вот и великолепный итог! Окрашивание закончено, и наша клиентка совершенно изменилась, превратившись в милую блондинку. Посмотрите, как прекрасно она смотрится! Как ей идёт эта причёска! О, а это что? Неужели и вторая клиентка уже готова? Да, и правда!
Ира же, вопреки ожиданиям, не стала настоящей роковой брюнеткой, как планировала. Впрочем, и каштановые волосы не украсили девочку; её черты поблекли и заострились, потеряв прежнюю привлекательность. Но она ничуть не расстроилась, не замечая недостатков нового имиджа – Ира была уверена, что выглядела сногсшибательно.
- Классно! – наконец выдохнула Арина, радостно улыбнувшись. Лиза с энтузиазмом согласилась.
- Точно! Вам так идёт, девчонки!
- Ага. Я всегда знала, что мне так лучше будет. – гордо заметила Ира и обратилась к подругам. – Чем дальше займёмся?
- Мне нужно делать уроки, я наверное, домой пойду. – с грустью вспомнила Лиза, забирая сумку. – Завтра перед школой встретимся, пока!
- Пока… - Арина чмокнула девочку в щёку и закрыла за ней входную дверь. – Ну, а нам что делать? Тоже уроки, что ли?
- Ещё чего! – хихикнула Ира, поджигая сигарету и передавая её подруге. Арина комфортно пристроилась рядом на диване и вдохнула немного дыма. – Завтра в школе всё спишем, зачем париться. Может, гулять? Позовём кого-нибудь… Только не Андрея. Ты когда с ним рядом, почти не общаешься с остальными.
- Ну ладно. Давай-ка тогда… - и они принялись обзванивать друзей, большинство из которых радостно соглашалась. Арина с удовольствием подумала, что предстояла весёлая прогулка большой компанией, каких давно уже не было. Она в основном гуляла с ребятами из школы, но на параллели не набиралось такого количества человек. К тому же, девочке очень хотелось продемонстрировать свою новую причёску.
Но как ни старалась девочка заглушить внутри себя эту мысль, она понимала, что на самом деле стремилась домой. Туда, где её бы ждала любящая мама и тёплый обед, где можно было бы попить чаю с подругами, а не алкогольные коктейли. Да, это всё было, разумеется, весело и свежо; только вот чего-то не хватало.

Мне кажется,стоит как-то отелить,звездочками или чем-нибудь,когда повествование переходит от Кати к Арине. А то прям перескок. Тата совсем свихнулась.Если честно,я считаю ее глупым,недалеким человеком.Ей за 30,а все как маленькая.Мозгов не была и не прибавилось.Наконецто Саша начал противоречить.Развелся бы с этой ненормальной.Катю не жалко,она все заслужила. Не понимаю,как 12летним детям продают спиртное.Что за город какой-то,где ребята так легко его достают

Спасибо за совет, буду отделять)
Не волнуйся, они обязательно разведутся и тогда ты будешь спокойна! Всё к этому и идёт, они разные люди. Катя, наверное, действительно такое заслужила. Хоть сестру она больше не мучает, зато издевается над одноклассницами, которые в чём-то ниже неё..
Да легко детям всё продают, меня папа часто просит в магазин сходить за пивом - и продают ведь! Тем более у них есть взрослые друзья..

Знаешь, мне очень нравится представленная тобой кинолента. Вообще это здорово, когда можно разложить героя на атомы и понять, почему он становится таким со временем. Очень жаль всех в этой семье. Порой хочется просто рыдать. Маш, умница. Пиши дальше.

Глава 13.



Арина вернулась часам к одиннадцати вечера, когда мать и сестра уже крепко спали, разгорячённая и счастливая. Этот день прошёл на редкость хорошо и ярко – в школе, когда отменили урок обществознания, они гуляли в дворике и бросались снежками, она не поссорилась, как обычно, с Андреем и наконец-то сменила цвет волос, записав этот процесс на камеру, а в заключении дня забралась на крышу большой компанией, где они устроили фотосессию. К тому же, с родителями она виделась только утром, и никто не портил её прекрасного настроения. Ненавистная сестра и вовсе находилась с ней в машине минут десять-пятнадцать, что радовало девочку больше всего. Её тошнило от вида правильной и послушной Кати, которую любили все без исключения, да ещё благодаря которой она до сих пор училась в престижном лицее, что не преминула заметить завуч. Одним словом, у Арины были все основания чувствовать себя радостной и довольной.
Разувшись и повесив шубку на плечики в шкаф, девочка тихонько заглянула в кабинет отца; там было уже темно, но на стене отражался отсвет от экрана телевизора. Александр расположился на диване, подложив под голову подушку.
- Арина? Ты только пришла? И не стыдно? – сердито пробурчал он, увидев дочь в дверях.
- Так получилось, пап. Всё нормально. – коротко ответила та, испугавшись, как бы отец не разглядел её новой причёски. Но зрение у него было не лучшее, а темнота удачно маскировала светлые локоны.
- Хорошо, но я запрещаю тебе возвращаться так поздно. Я сам всего полчаса назад приехал с работы, и если честно, был уверен, что ты спишь, не хотел беспокоить. А ты, оказывается, где-то гуляла. Чтобы больше такого не повторялось, ясно? – жёстко заявил Александр, уставившись в телевизор.
- Ясно, я больше не буду. Спокойной ночи! – прощебетала Арина и скорее скрылась в своей комнате. Она устала, и сил не оставалось даже не душ. Скинув одежду, девочка накрылась одеялом и за несколько минут провалилась в глубокий сон.
Наутро она проснулась и скорее бросилась в ванную, опасаясь столкнуться с отцом. Вчера происходящее казалось таким интересным, но теперь девочка осознала, что без последствий не обойтись, и вряд ли родители оценят кардинальную смену причёски. И как ей не пришло это в голову! Надо же быть такой безответственной! А ведь и Ире, пожалуй, влетит от матери. Тем более, что новый цвет сильно испортил её внешность, а перекрыть столь тёмный оттенок очень затруднительно. Как глупо они поступили! Почему о таких простых вещах нельзя было задуматься перед покраской?
Арина с некоторым страхом в душе зашла на кухню, где за столом завтракала вся семья, и её опасения оказались не напрасными. Только Тата с ласковым выражением лица обернулась, чтобы пожелать дочери доброго утра, так и замерла с чашкой кофе в руках и разом спавшей улыбкой. Александр опустил газету и широко расширив глаза, устремил взгляд на девочку. Одна Катя с любопытством осматривала новый имидж сестры, не выказывая никаких признаков укора или раздражения.
- Что это? – проронила наконец женщина, оставив кофе в сторону. – Что это, я спрашиваю?
- Где? – прикинулась дурочкой Арина и с самым беззаботным видом заняла своё место. Александр чуть не позеленел от злости.
- Что с твоими волосами?!
- А, с ними… Да ничего. – девочка выдавила улыбку. – Просто вчера кто-то мне…жвачку в них влепил, вот и пришлось обрезать.
- А почему ты мне не позвонила? Мы бы решили вместе эту проблему! – со слезами в голосе воскликнула Тата, протягивая руки к причёске дочери, точно ещё надеясь, что это – злая шутка, и на самом деле та сидит в парике.
- Да мам, какая проблема? Меня Ирка постригла, смотри, как ровно. – пожала плечами Арина, таким образом отвлекая внимание от настоящей проблемы. Но её хитрый манёвр не остался незамеченным.
- Хорошо, допустим, если так получилось и волосы пришлось обрезать, то это ничего страшного. – согласился отец. – Но какого чёрта они у тебя посветлели? Только не говори, что краской тебя тоже в школе облили! Зачем ты их покрасила? Кто тебе позволил?
- Покрасила, и что такого? – с вызовом отвечала она, смело глядя в глаза отцу. – Захотела и покрасила. Сейчас многие так делают, и никто ещё не умер. Всё-таки это мои волосы, и я буду делать с ними то, что я захочу. Я вообще сомневалась, что вы заметите. Вам наплевать на меня! Вы носитесь только со своей ненаглядной Катенькой, а я, видимо, лишняя в вашей счастливой семье.
- Что ты сказала? – Александр привстал с таким лицом, что внутри у Арины похолодело. – Нам на тебя наплевать? Да как у тебя язык поворачивается такое сказать! Не стыдно, нет? А знаешь, почему? Почему ты бессовестный ребёнок! У тебя столько всего, другие дети и не мечтают об этом!
- Дело не в деньгах, а в том, что вы меня не любите! – вырвалось у девочки. Отец сжал челюсти.
- Мы? Тебя? Не любим? Спасибо на добром слове. После всего, что мы делали и продолжаем делать ради тебя уже двенадцать лет, мне и маме очень приятно слышать такие слова. Знаешь, я этого не ожидал. Я всегда старался понять тебя, поговорить, но с каждым годом ты становишься всё хуже и хуже. Я просто тебя не узнаю!
- Папа, но если это правда! Вы меня ненавидите и просто создаёте видимость! Чтобы люди считали вас прекрасными родителями, а нашу семью считали образцовой! Если бы не это, вы бы давно нашли способ от меня избавиться. Потому что вы любите только Катю! Она вам намного нужнее меня!
- Потому что Катя лучше тебя! Она старается, она слушается нас, она умница! – не выдержала Тата. – А ты стала неуправляемой! Как ты могла обрезать свои шикарные волосы? На кого ты теперь похожа, ну? И главное – совершенно никакого уважения и любви к нам. Мне это обидно! Да, я делала ошибки в твоём воспитании, но я-то любила тебя и всегда желала тебе только счастья!
По щекам женщины потекли слёзы, и она по-детски вытерла их кулаком. Александр склонился над лицом дочери и отрезал:
- Раз ты такого мнения о родителях, можешь делать, что угодно! Мне противно и горько слышать такие слова от тебя. Мне стыдно, что ты – моя дочь. Я был о тебе гораздо лучшего мнения. Пока ты не исправишься и не станешь послушной и ласковой девочкой, между нами не будет дружбы. А сейчас иди в машину, немедленно.
- Если ты будешь разговаривать со мной в таком тоне, то я не собираюсь это терпеть! – Арина отскочила в сторону, смахивая с себя тяжёлую руку отца. – Я не позволю себя унижать!
Она рывком бросилась в свою комнату, заперев дверь на ключ. Больше всего на свете девочке хотелось покинуть эти чужие, холодные стены, в которых её присутствие было совершенно ненужным. Наверное, всем и вправду стало бы лучше, уйди она прямо сейчас. Чего ждать? Часы тихо тикали в прихожей, забирая бесполезные минуты. Так пройдёт и вся жизнь, если что-то не изменить. Ей что, некуда податься? Некуда пойти и переждать, пока всё не разрешиться? Это было не так. Просто страшно менять что-то в своей судьбе. Проблемы тихо душат человека, а не сражают наповал. Зачастую всё идёт нормально, обычно, своим чередом, и пустоту внутри легко можно игнорировать. Но когда происходят переломные моменты, всё становится ясным. Главное – почувствовать эти моменты, не пропустить их, не принять за обыкновенный срыв или ошибку. Это результат пустоты и усталости, это лишь повод, но не причина, которую необходимо искоренить. Когда признаёшь необходимость поменять что-то, накатывает страх перемен и желание закрыть глаза. Но, если несмотря на трудности, сделать это, зайти за поворот, немного позже там откроются новые горизонты…

Дверцы машины захлопнулись, как только Катя встала на землю и нежно поцеловала мать в щёку. Тата хотела, как прежде, проводить её прямо до крыльца, но девочка вежливо отказалась. Она больше не была маленьким ребёнком, с которым нужно было нянчиться. Слишком много знаний пытались впихнуть в её голову, слишком мало свободного времени оставалось, чтобы быть ребёнком. Их семья могла позволить очень многое, и мать, точно одержимая, пользовалась этим напропалую, записав дочь в профессиональную художественную школу, где она должна была отучиться семь лет, модельное агентство вместе с лучшей подругой. Она учила три языка, каждый день, кроме воскресенья, занимаясь с учителем; ходила на музыку и на танцы. Она ужасно уставала, но с другой стороны, осознание важности своего развития прибавляло Кате сил. Так она могла чего-то достичь, добиться в жизни. Однажды девочка сказала эту фразу своей учительнице, на что та ответила – странно слышать такие слова от ребёнка. Катя задумывалась, что с ней не так, пыталась понять причину этой странности… Единственной разумной причиной было именно то, что она думала слишком много. Читала слишком умные книги для своего возраста, полностью проникая в их смысл и взрослела ещё сильнее.

Зайдя в класс, девочка заняла своё место, аккуратно разложила учебники и присоединилась к группке увлечённо беседовавших о чём-то одноклассниц. Они так горячо что-то обсуждали, что Катя с трудом уловила нить разговора.
- Что такое? – нетерпеливо прервала она их, и одна из девчушек обернулась и затараторила:
- У нас будет конкурс! Настоящий конкурс талантов! Ну то есть как, на самом деле он по красоте, но все задания на талант. Ты не хочешь пойти? Ты же очень красивая, и на пианино играешь, и спеть что-нибудь сможешь. И платьев у тебя куча!
- Нет, это я пойду! – обиженным тоном заявила симпатичная Варя, девочка не очень умная, зато отлично смотревшаяся на сцене. – Я танцую лучше всех в классе, тем более, Елена Владимировна говорит, что я артистичная.
- Что? Да ты интеллектуальный конкурс провалишь. Одной артистичностью ничего не возьмёшь, глупенькая. Нужны другие таланты, кроме этого.– усмехнулась Катя, полностью уверенная в том, что участвовать будет именно она.
- Ага, так уж и провалю. Чем я хуже тебя? Что, может, красивой себя считаешь? Ну так и зря. И вообще, там красота не главное. Думаешь, платья есть, значит – победишь? – наступила девочка. – Малолетка!
- Что ты сказала? Я не ослышалась, нет? Ты мне просто завидуешь. – пожала плечами Катя, окидывая соперницу сердитым взглядом и в то же время насмешливо улыбаясь. – И знаешь, если уж ты говоришь о моих платьях, то это точно обычная зависть, ведь тебе-то никогда таких не купят.
- Ты просто выпендриваешься из-за своей богатой семьи, а сама по себе ничего не стоишь! Знаю я таких, как ты! – Варя сжала губы в тоненькую полосочку. Конечно, наряжённая, точно кукла, одноклассница не могла не вызывать зависти у неё, обычной девочки, которая о таких вещах только мечтала. Мысленно Варя сравнивала себя с Катей, замечая, насколько хуже было её положение, и ожесточалась против «счастливицы» всё больше и больше. Она не понимала, почему этой малявке – ведь у девочек была разница в полтора года, - так повезло, хотя у неё был эгоистичный капризный характер и неприязнь к менее обеспеченным знакомым. Катя как никто не заслуживала своего счастья, и уже за это Варя всей душой её ненавидела.
- Ну да, делать мне больше нечего. А ты бы лучше училась, чем участвовала в конкурсах. – сощурилась Катя и отойдя от одноклассниц, точно надувшись, вернулась за парту и погрузилась в чтение.

Девочка обожала читать, но времени именно на это, пожалуй, самоё любимое её занятие, оставалось очень мало. И потому она читала перед сном, за обедом, на переменах и даже в дороге. В книгах перед ней открывался огромный мир, так похожий на жизнь и в то же время не имевший границ. Там переплетались судьбы, в которых можно было обнаружить параллели с настоящим, образы, точь-в-точь повторявшие или схожие с реальными людьми, раскрывались такие важные проблемы, как дружба, смерть, разные взгляды, отношения с семьёй и непонимание, стремление к мечте и отверженность обществом… Катя забывала совершенно обо всём и, влюблённая в классику и современных авторов, оставившая далеко позади книги, которые читали её сверстники, далеко ушла от них в умственном и духовном развитии. Точно взрослый человек, она могла спокойно рассуждать со старшими, обсуждая сюжеты произведений и действительно была счастлива от этого.
Остальные девочки, почувствовавшие себя виноватыми, разом окружили Катю. Они и сами не поняли, как так легко перебежали на сторону Вари и даже не вступились за свою любимицу. Кто столько раз выручал их, отвечая рассерженным и находившимся не в духе учителям, когда они сидели, вжавшись в стулья и не знавшие ответа, боялись плохой оценки? Кто поддерживал обиженных и мог осадить кого угодно? Конечно, Катя и сама частенько издевалась над другими, унижала двоечниц, несимпатичных девчонок или одноклассниц из бедных и просто среднеобеспеченных семей, но на это все закрывали глаза, вспоминая её многочисленные заслуги. В отличии от Вари, помнившей всё зло, которое ей причинила Румянцева, остальные девочки забывали об этом, и осмеянные ей не раз, продолжали общаться.
- Кать, прости нас, пожалуйста… Мы должны были сразу сказать, что мы за тебя. – робко начала одна из девочек.
- Так вы ведь с Варей. – железным тоном ответила она и рывком перелистнула страницу. – Знаете, я от вас такого не ожидала. Даже обидно! Дружить – дружите, и в парк гулять со мной ходите, и подарки на день рождения дарите, и мои гостинцы принимаете, и списываете у меня. А как дошло до дела, так вы все на попятную. Подруги, тоже мне!
- Ну прости! – раздалось несколько голосов. Чувствуя уверенность, Катя продолжила.
- Я думала, что такая дружба, что бы на всю жизнь, всё-таки есть. Так, чтобы никогда не расставаться, и даже, если твоя подруга далеко, за много километров, и может быть, даже в другой стране – а вы всё равно вместе! Чтобы никогда не оставлять, несмотря ни на что, чтобы не предавать… Я думала, что и мы с вами так!
Конечно, в последней фразе девочка солгала. У неё была Влада, самая лучшая подруга из всех, с самого рождения, и ближе этой быть никого не могло. Были две девочки из художественной школы и пожалуй, ещё одна одноклассница, опаздывавшая сегодня. Но с остальными она не дружила не то что на всю жизнь – даже не тесно. Она не поверяла им самое сокровенное, и она бы не пошла за десятком девочек, в чью жизнь мало вникала, на край света. Но эти слова легко убеждали их, наивных, в дружбе и преданности Кати. И несмотря на то, что из-за прозвеневшего звонка разговор оборвался, в сознании почти каждой зародилась вера…

В класс вошла Елена Владимировна, классная руководительница, женщина средних лет в бежевом костюме с русыми кудрями, и улыбаясь, села за стол, оглядывая класс. Она была особо оживлена, точно с её жизни произошло какое-то приятное событие. Тёмные карие глаза, легко подведённые, блестели радостно и весело, улыбка приятно освещала лицо. Но Елена Владимировна придала себе строгий вид, и надев очки, обратилась к детям:
- - Здравствуйте, ребята. Прежде чем начать урок, я бы хотела вас всех пересадить. И не надо ныть тут, не надо! Ну-ка все по местам! - и она принялась перечислять, кто с кем будет сидеть, внимательно наблюдая за тем, как ученики послушно перебегали за новые парты.
Катя бросила на свою соседку испуганный взгляд; Влада смотрела так же. Всё это время они неразлучно сидели вместе и уже настолько к этому привыкли, что даже представить не могли никого другого рядом. К тому же их парта считалась образцовой, и именно их ставили в пример перед остальными... А теперь Кате нужно было отправиться на вторую парту, к этому молчаливому скучному Саше. Прижав к груди учебник и тетради, девочка перенесла все свои вещи на новое место и удобно расположилась там.
Саша, точно не веря своим глазам, повернулся к новой соседке. С самого первого класса эта красивая девочка безумно нравилась ему, и нередко, позабыв о ходе урока, он наблюдал за нею. Сама она, откинув назад густые белокурые локоны, старательно писала в тетради и, оперев подбородок рукою, слушала речь учителя. Когда она выходила к доске, хрупкая и миниатюрная, точно фарфоровая куколка и начинала медовым голоском отвечать, то мальчик не сводил с неё глаз, будто зачарованный. Других девочек он вовсе не видел, воспринимая их как «своих», то есть как друзей-мальчишек, и выделял из пёстрой толпы одну лишь Катю. В ней было что-то… завораживающее. Но та никогда не замечала его, всюду ходя со своей любимой Владой и другими подружками, или же читала книги. Но теперь она сидела рядом с ним, и Саша был полон радости.
- Привет. – шёпотом произнёс мальчик, пользуясь шумом в классе. Катя удивлённо посмотрела на него, но улыбнулась, так что на лице показались очаровательные ямочки.
- Привет. Как дела?
- Хорошо, а твои как? – Саша внимательно посмотрел в глаза соседки, изумляясь их густому ультрамариновому оттенку и длинным ресницам.
- И мои тоже… - задумчиво ответила девочка и тут же переменила тему. - И чего это она нас пересаживать начала? Странная какая! Как будто мы и без этого плохо сидели. Ты кстати, как думаешь, кто на конкурс пойдёт – я или Варька?
- Ну… ты, наверное. – пробормотал мальчик, не зная, что сказать.
- Конечно, я. Варя даже не очень-то симпатичная… И противная. Всё время гордится непонятно чем… Хоть бы учиться начала по-человечески! А то бегает везде, кричит на каждом углу, что выиграет, а сама-то… Да где ей выиграть? С её-то носом картошкой, да и эрудицией, она наш класс только опозорит.
Саша поразился, сколько яда слетало с языка этой прелестной отличницы. Он никогда не мог подумать, что в ней было столько злости, но несмотря на это, его отношение к девочке нисколько не изменилось.
- Да ты обязательно победишь, не переживай.
- Спасибо. – она радостно улыбнулась ещё шире, и Саша, набравшись смелости, спросил:
- А пойдёшь гулять после школы?
- Саша, прости, но у меня совсем не получится. – Катя несколько погрустнела и опустила глаза. – Я сразу домой еду, заниматься немецким, а потом у меня фотосессия.
- Ого! А потом? – с надеждой в голосе продолжал мальчик.
- А потом уроки и музыкальная школа. – виновато призналась она, и пытаясь как-то исправить ситуацию, добавила. – Зато в субботу мы всем классом идём в кино!
- Точно! – Саша повеселел на глазах и заметив на Катиной половине парты книжку, ткнул в неё пальцем. – А это что такое?
- «Детство», Максим Горький написал. Очень хорошая книга! Она, конечно, грустная, но я всё равно зачитываюсь. Мне немного осталось, хочешь, потом тебе дам? – с интересом говорила девочка.
- Да она у нас дома есть, но мама говорит, что её ещё рано читать.
- Как глупо! Возраст человека зависит не от его года рождения, а от его умственного развития. – возразила Катя. – Я ведь всё понимаю, и очень интересно… Разве это значит, что мне рано? Нет. Вот и тебе не нужно идти за толпой, возьми и прочитай. Я уверена, тебе обязательно понравится.
- Хорошо. – Саша кивнул, проникшись рассуждениями девочки и инстинктивно почувствовав её правоту. – А что ты ещё любишь?
- Рисовать люблю… И на коньках кататься! И ещё мы на каникулах с семьёй ездим загородом и я там езжу на лошади. – увлечённо рассказывала Катя, почувствовав себя в своей стихии. – Знаешь, как здорово, когда ты едешь, едешь, а вокруг тебя небо и поле, и больше ничего… Так хорошо… Ты никогда не ездил на лошадях?
- Нет, мне негде. – не успел он добавить ещё что-то, как девочка снова затараторила, восторженно обо всём на свете и открывая с каждым словом своему соседу что-то новое.
После урока они ещё не наговорились, и к радости Саши вместе спустились в столовую. Катя ничего не съела и только выпила фруктовый сок; на этот раз она затихла и терпеливо слушала его. Девочки, наконец, не выдержали и оторвали подружку от мальчика, утащив её в класс – обсуждать пресловутый конкурс. Но Катя говорила мало и больше молчала, задумываясь о рассказах одноклассника. Впервые в жизни ей, воспитанной идеальной девочке, свободно открыли такие вещи, как прогулки во дворе и прыжки по гаражам, как то, что можно испачкаться в грязи и смеяться над этим…

История,с прической Арины,мне напомнила мою Бри.Похоже,лошади стали излюбленым увличением героинь на нашем форуме. Катя как была язвительной девкай,так и осталась.Слишком высокомерная,не переношу ее совершенно.И Саша бы лучше с ней не общался,а то чего не по ее,подставит.Разве у Кати не темные волосы?почему тут светлые?)Насчет ссоры Арины с родителями,не вижу тут даже виноватых,все,по-своему правы